Я уселся прямо на ступеньку в сенях и принялся размышлять. Если следовать логике, Роме и Гоше моя солярка за ненадобностью. У каждого своя машина. То есть имеется бензин. Значит, и сговор отпадает. Тогда для общего дела бензин выделили бы те же Рома или Гоша. У Женьки есть «мацикл», но он давно на приколе. Скорее всего, бензина нет. Хустов всегда передвигается на своих двоих, порой – на четвереньках. Стало быть, Женька или Хустов? Да, еще Татьяна… Тьфу! Идиот! Я даже разозлился на себя и пошел запить горькие мысли сладким чаем.
«Соображалка» пошла работать дальше и наткнулась на препятствие. Нашлась одна нестыковочка. Пропажа солярки не объясняла подмену ужа. Канистра с соляркой находится в сенях, батарея бутылок – здесь же, рядом, а банка с пресмыкающимся – в комнате, на буфете. Если залезли за соляркой, то для чего ходить по комнате, сшибая локтями (носами, ушами…) банки с буфета? Искали фонарик? Нелогично. Человек, который лезет в чужой дом ночью, заранее запасется собственным фонарем. Хозяйский еще искать надо!
И все же это – второй вопрос… В том, что солярку позаимствовали у меня, сомнений не было.
Я вернулся в комнату, вытащил из рюкзака книжку, прилег с ней и не заметил как уснул. Проспал я до темноты. Удивительно, но никто меня не будил, не стучал в окно, не орал: «Андрюха!!!» Даже обидно. Наскоро умывшись, я первым делом сгонял к дому Татьяны, прихватив для отмазки пустое ведро. Вдруг она вернулась? Нет. Замок, замок… Что делать? Воды все же набрал, надо сварить хоть супчик, что ли? Пошел варить.
Сердито похлебав супа, стал чистить ружье, укладывать патроны в патронташ, собирать сухпай. Хватит! Если Рома с Гошей завтра с утра в лес не поедут, пойду сам, пешком.
Внезапно ожил сотовый телефон. Явление, надо сказать, довольно редкое в деревне. Кто бы это? Я взглянул на дисплей: Гоша!
– Андрюха!!! Ты чего, спал, что ли?
– Что мне за это будет? – изобразил я испуг.
– Ничего не будет. Я проходил мимо, смотрю, замка нет, света тоже нет.
– С каких пор ты стал таким деликатным, Гоша? Где она, твоя деликатность, утром: «Андрюха, вставай!» – передразнил я его.
– Ха-ха-ха, – засмеялся Гоша, – дома отоспишься, в городе.
– Когда это будет?
– Вот завод запустим – съездишь, поспишь. Я чего звоню-то, – перешел он к главному, – приходи в баньке попариться. Она готова.
– Да ты что? Это классно! Иду, – обрадовался я. Что люблю, то люблю. Гоша все-таки отличный мужик! Я был уверен, что это не он грохнул Спонсора и спалил молдавашек. Баня у Игоря Николаевича просторная, печь кирпичная – жаркая, веники березовые – душистые!
– Иди, они там уже. С Ромкой, – скомандовала от порога Мария Васильевна.
Я потопал в огород.
В предбаннике на столике увидел початую бутылку водки, пиво и закуску. Пейте-пейте! Повесил на крючок свой пакет с чистым бельем и полотенцем, быстро разделся и потянул дверь в парную на себя. Сразу обдало сухим жаром. Значит, еще не поддавали. Я имею в виду, пару. То, что сами уже поддали, понятно.
– Привет-привет! А! Хорошо!
– О, Андрюха! – захрипел Гоша. – Заходи, погрейся! Чем занимался?
– Ну… груши неоколоченной у меня возле дома ни одной не осталось, поэтому просто ковырял в носу… Супчику сварил, на охоту собрался. Вы как? Насчет охоты?
– Поехали! – после некоторой заминки согласился Гоша.
– А женщины как? За грибами же хотели? – усомнился Рома.
– Мы их довезем до уса, – Гоша, очевидно, корректировал планы на ходу, – пусть по усу идут. А сами поедем через Варваж и возле избушки встретимся.
