– Спасибо, – смутилась девушка.
– Какими ты судьбами в наших краях очутилась, чудо московское?
– А откуда вы узнали, что я из Москвы?
– Видать, мозг у тебя тоже промёрз маленько, – хмыкнул священник. – По номерам на машине, как же ещё-то?
– А, ну да, – улыбнулась Даша. Она уже согрелась почти, тем более что в «Волге» ехать было куда комфортнее, чем Серафиму в промёрзшей «японке». – У меня тут дело одно есть. Очень важное. Хочу найти одного человека.
– Ну-ка, ну-ка? – с интересом сказа священник. В этот момент Марина принесла две большие чашки горячего чая. Поставила перед посетителями, демонстративно наклонившись, чтобы тем было как можно лучше видно её внушительное декольте. Но Серафим даже глазом не повел в её сторону, а она, увидев его рясу и крест, поспешно поднялась и удалилась, смутившись.
«Попа захотела поразить своими прелестями! Ха-ха» – поёрничала мысленно Даша.
– Да живет тут в этих краях, точнее неподалеку от Ледогорска, один интересный человек, – начала девушка свой рассказ.
3. Глава 3
Но тут Даша вдруг, словно под её пятой точкой распрямилась мощная пружина, подскочила со стула. Да так, что не только священник, но и дальнобойщики, и пышная Марина резко перевели на неё удивлённые взгляды. Глаза у девушки были широко распахнуты, она прошептала: «Вот какая же я дура!» и выскочила из кафе. Как была, в тонкой конфеточке, под которой у неё ничего, кроме лифчика, и не было. И ладно, если б термобельё какое! Но она ведь отказалась утепляться, – «молодёжью, мама, нынче такое не носят!»
Мороз мгновенно обхватил тонкую фигурку и принялся нещадно колоть острыми иголочками, а снег принялся превращать её в сугроб. Даша только успевала перебирать ногами по глубоким заносам, чтобы добраться до своей машины. Там, открыв багажник, вытащила небольшую прямоугольную сумку и поскорее обратно, в тепло, пока не начала стучать зубами от холода. К счастью, успела.
Вернулась, ворвавшись в помещение вместе с облаком холодного воздуха, отряхнулась, снова села за столик. Сумку поставила рядом на сиденье. «Хороший мой, прости меня, дуру», – прошептала, ласково погладив черную ткань.
– Что у тебя там? Зверёк какой? – участливо спросил священник.
– Фотоаппарат, – с гордостью ответила Даша. – Мой любимчик, Canon 5D. И ещё объективы, вспышка, аккумуляторы, зарядное устройство, несколько флэшек. Всё, как полагается. Мой сокровище. Едва не забыла там, представляете? Мозга нет, считай калека.
– Забавная ты, – усмехнулся в бороду отец Серафим. – Я уж подумал, кошка или собака. Хотя будь они там, то на таком морозе всё, почитай отдали Богу душу.
– Разве у животных она есть?
– А как же, – уверенно сказал священник. – Она у всего, что рождается, растет и умирает, есть. Только эти создания говорить не могу на человечьем языке. Потому чаще всего об их уходе и не знает никто. Вот был у меня кот. Барсик. Большой, сибирский, красавец. Так когда старый стал, пропал. Уж искал я его, да толку? А лет через пару полез на чердак, а там он. Лежит, в клубочек свернулся. Вот, понимаешь, ушёл. Чтобы не расстраивать никого. Так ты чего приехала-то в наше захолустье?
– У вас тут живет человек один. Очень интересный. Из Москвы приехал…
– Эй, милая, как насчет выпить с нами? – раздался грубый хмельной голос. Даша посмотрела в сторону – позади священника возвышался здоровенный, метра под два ростом дальнобойщик. Небритый, мятое лицо, а глаза похотливые и злые. – Скучно, поди, с этим старым хреном, а мы – все как есть молодые, – он повернулся к своим, те заржали застоявшимися в стойле конями.
