Но есть ведь и не совсем обычные люди. Я вижу их трёхмерными и сложными фигурами, в каждой из которых может быть одновременно несколько фигур, вложенных одна в другую или пересекающихся в пространстве.
Я, например, пирамида, вложенная в сферу, которую сверху донизу и ровно по центру пронзает молния, при этом молния выходит за рамки сферы как выше, так и ниже её окончания. Но так было не всегда – такой я стала со временем, потому что сначала я была простым треугольником, потом превратилась в пирамиду, обросла сферой, и в заключении меня пробило молнией.
Когда я посмотрела на Него, я сразу поняла, что Он – тоже сложная фигура. Он – сфера внутри куба, а внутри самой сферы – молния по центру, но она не выходит за рамки сферы.
ОН был нужен мне как единственное, что могло меня сейчас спасти. Жизнь многогранна и сложна. В последний период времени каждая её грань, одна за другой, внезапно рушились, зажимая меня в угол, перекрывая кислород, сворачиваясь змеиной петлёй вокруг моей шеи. Я стояла на краю чего-то. Какой-то Пустоты. Я искала Окно перехода в какую-то новую и неизвестную мне Реальность, но в той же Земной плоскости, чтобы только не умереть. Я не знала, насколько меня ещё хватит.
Несколько раз я приходила в этот книжный в надежде снова встретить Его, но тщетно.
Ты портретом своим напои…
Бесконечностью – чёрные полосы,
И ложатся на плечи мои
Тишины белокурые волосы.
Безголосая, но… как кричит!
Ей стать Музой давно уже хочется!
Обещает – к успеху – ключи,
Называет «на ты» и без отчества.
Я рисую на ощупь портрет…
Для кого? Для себя? Не для Неба ли? —
Человека, которого нет…
Человека, которого не было…
Вечером мне позвонила Жанна, одна очень известная ясновидящая. Она почувствовала, что нужна мне, и позвонила. Она сказала, что сейчас временно проявилась в другом городе и не может приехать ко мне. Внезапно она стала произносить слова моих последних заклинаний, которые сама она ещё никогда не читала.
– Смерчь… Ты стоишь на каком-то краю…
Я попросила её «держать» меня.
Мы познакомились с ней «случайно». Мне было очень одиноко и хотелось просто поговорить с таким же человеком, как и я, по крайней мере похожим на меня, на нашем общем и не доступном для окружающих языке. Я знала о её существовании, о её способностях, но не больше, я даже не знала, где она живёт в этом огромном мире.
В тот день я пришла в свою любимую кафешку рядом с домом в совсем не обычное для меня время. Жанна сидела за соседним столиком одна.
– Ты – Жанна, я знаю, – сказала я, подойдя к ней. – Ты нужна мне. Мне надо с тобой поговорить.
– Зачем? Разве я смогу тебе чем-то помочь? – удивлённо спросила она.
Жанна всегда чувствовала, кому она может помочь, а кому – нет.
– Я просто хочу с тобой поговорить. Мне от тебя ничего не нужно…
Она облегчённо вздохнула:
– Садись… Прости, я просто никакая – тут один вампир звонил, всю душу высосал…
Некоторое время мы смотрели друг на друга молча. Потом она вдруг стала говорить:
– Ты – вся в паутине… Ты разрываешься между мамой и сыном… Ты не можешь их совместить в этой жизни… Вижу кровь… Много крови… Ты – мёртвая… Как и я… Ты – одна из нас. Ты была ТАМ и открыла ДВЕРЬ…
На чердаке моего подсознания
В шаль паутины портреты укутаны,
Свечи горят по ночам поминальные,
Сны и реальность давно перепутаны,
Стрелки гвоздями прибиты к двенадцати,
Развоплощённые духи, как беженцы
С линии Жизни – (так сходят с дистанции
