Погоны на плечи нашью генеральские,
Отрывая кусок от заката к ужину.
Жизнь бьет саблей истории, лишая пальцев,
Позволяя осязать лишь важное, иссекая ненужное.
В чемоданы желтые мечту лета спрятали,
Оставляя полосы оранжевой тени,
Отложили в ящик будущего, удалили пятна
С моего прошлого, с воскресенья.
В поцелуйном растворе топили замужество,
Разбавляя водою, слезами озера совести.
И, может быть, краски казались нужными,
Но только в сонных туннелях зимней повести.
Мы инвалидами счастья стали после аварии,
Катастрофы недели, что запомнилась в месяцы.
С самого первого дня, а потом и в финале
Надевали корону, но уже на череп принцессы.
Телефон выключали, он мне снова завидовал,
Заворачивали в листья пустые обиды.
Приводили в действие то, что уже обездвижено.
Убивали часами, по ним цифры раскидывали.
Кидали камни в извилины своих же ландшафтов,
Потом строили стены, мостили дороги.
Провожали закат в белом свадебном платье,
В черных кедах, надетых на босые ноги.
На моих часах всегда три сорок девять
Непонятного времени. Зимой все кончается —
она злится неделями, убивает морозами,
существует пределами. С ней нам нечего делать.
Мир крупицами соли рассыпаю в стаканы,
В фильмах детоубийство получило начало,
Мы не больше, чем пьяны, смотрим в призму рассудка,
Это чья-то игра, и мы ее не проиграли.
