Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Время перемен». Часть 2 - страница 2

С такими ли построить города света!

Потоп без счета, меры, с нелюдской силой

громит, корежит, мнет: итог судьбы русской —

погромы все на всех, наш перевод Гоббса.

Как бы ни было страшно, больно, стыдно,

наша свара – она между своими:

под жандармским, студенческим мундиром

та же белая кость, и белоручки

даже в самой марающей работе

сохраняют привычки чистоплотной

(большой? малой?) порядочности – так хоть!

На собаку, хоть бешеную суку,

нас учили не звать волков – не будем,

сами справимся, или покусает —

сами взбесимся – лучше, чем с волками

выть… По крайности будет утешенье,

оправданье: вот, смертью умирали,

а волков (стаю рядом) не позвали.

Всякие вы уезжали: кто – изгнан, а кто – добровольно;

кто – собираясь вернуться, а кто – навсегда; с сожаленьем,

радостно кто… А теперь времена наступили благие —

можно домой, новый дом обустраивать, в нем обживаться.

Что ж никого к нам обратно?.. Пустой пломбированный

катит.

Так поумнели вы, что ли, от долгих годов, расстояний?..

Правильно! Только и надо нам всяких уроков от лишних

праздношатаек, предателей. Нечего делать в России.

* * *

И некуда вернуться нам,

поскольку нет России там,

поскольку кончен ее век,

рассеян русский человек.

А то, что на широтах тех

осталось, – чуждая страна,

ее и звать Россией грех,

и незнакома нам она.

Сиделец малый, признанный политик,

умелец в журналистике запретной,

провидец правды, толкователь смыслов

берет власть, поднимает ее с пола.

Он думает – сумеет.

Ведь не боги,

совсем не боги – люди, из людей

последние, горшки тут обжигали,

нажгли черти чего.

Второй Керенский.

* * *

Второй Керенский. Первый себя мнил

вторым Наполеоном. Этот кем?

Темней его душа, темнее мысли,

короче путь, страшнее: не успеет

сбежать, за власть ухватится, кровями

не пожалеет лить щедрей, чем те.

* * *

Не так уж просто наше ремесло.

Правление народное – не то,

что может удержать в недобрый час

корабль.

Нам понятно, кто за нами

придет, – это неважно, ненадолго.

Вот кто потом, кто через одного?

Денег нет. Хоть шаром кати. Должны что

за поставки – на биржах придержали,

ведь законные где владельцы этих

территорий, активов? Нам, приблудным,

можно и не платить. А в трубах пусто,

и надежд нет на будущие цены.

Нефть закончилась, потому и дали

революцию эту нам устроить.

Грабь награбленное! Но где оно. все? —

За границей, и коротки ручонки.

Запасов надолго не хватит.

Что дальше? – Голодные бунты.

Мы те, кто за это заплатит

в застенках у будущей хунты.

Прекрасная юность свободы,

надолго тебя не хватило.

Была против нашей природы —

природа тебя поглотила.

* * *

На полноценную войну

не хватит нас – страшней

гражданская взметет страну

до дна, скончанья дней.

Трихины пробудились, мерзлота,

казалось бы, что вечная была —

оттаяла. Костры от нашей нефти

непроданной горели – растопили…

Трихины, но уставшие от долгой,

от мертвой спячки… Вымерзла у них

живая злоба.

Длится между нами

холодная гражданская война…

Есть дыхание внутри —

лампа красная, гори!

Взвыли, взныли у охраны

все сирены утром рано.

Непробивно, тяжело,

треснуло над ним стекло,

покачнулось и упало,

вдребезги блестит по залу.

Просыпается Ильич,

с членов сходит паралич,

Ленин двигается с места —

жениха ждет Русь-невеста.

Вышел старый человек,

пролежав недвижно век, —

он от власти не отвыкший,

Назад Вперед

Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Время перемен». Часть 2 - страница 2

Похожие книги