Альманах «Русский Гофман – 2019» - страница 31

И тогда рассмеялась Шаманка-Садовница и легко вошла в сон мальчика:

– Возьми, Суор, эти три яблока. Одно отдай птицам с серебряным оперением, они унесут его на Луну и больше никогда не будут клевать зёрна снов. Второе раздели между рыбами, зверями и птицами, что помогали тебе сейчас и прогоняли твою болезнь. А с третьим яблоком можешь делать всё, что захочешь, оно твоё.

Так и поступил Суор: отдал он лунным птицам первое яблоко, и улетели те на небо. Второе разделил между птицами, зверями и рыбами, что пришли к нему в сон.

– А можно третье яблоко отдать людям? – спросил Суор Шаманку-Садовницу. – Чтобы не только мне яркие сны снились?

– Твоё яблоко – твоё желание, – улыбнулась Садовница. – Только знай, что у яблока один бок спелый, а другой – нет, поэтому сны будут приходить разные, не только красочные и добрые.

– Ну и пусть, – решил Суор. – Это лучше, чем чёрная пустота.

И с тех пор людям снятся сны. Иногда красивые и яркие, иногда страшные и мрачные. Но когда в дальних садах у Шаманки-Садовницы с ветки срывается и падает вниз золотое яблоко, то снятся особые сны, ароматные и лёгкие, и многому могут они научить, и даже болезнь прочь прогнать.

А ещё могут подарить эти сны крылья, такие же серебристые и светлые, как у лунных птиц…

Родился в 1960 году, живёт в городке Янтарный, Калининградской области.

Автор рассказов и романа «Тегусигальпа. Пересечение параллелей», вышедшего в 2018 году. Публиковался в журнале «Искатель», сотрудничал, как постановщик с горьковским ТЮЗе. Работал в нижегородских газетах, телекомпаниях ННТВ, ГТРК «Нижний Новгород», «ТВ-А», «АРТ».

В твоём сне должно быть что-то ещё

Доверие к снам с четверга на пятницу появилось у Алекс несколько недель назад. После нескольких таких сбывшихся пятницечетвергов она старательно пыталась запоминать, что же ей снилось. В четверг вечером она ложилась спать с твёрдым намерением запомнить каждую мелочь, а для надёжности рядом на тумбочку клала толстую тетрадь и ручку. На тот случай, если ночью проснётся, чтобы лишить память малейшей возможности что-то забыть. Поэтому в наступившее утро Алекс твёрдо знала, что в институт сегодня точно не пойдёт. Ни под каким видом. Алекс уже представляла, что будет делать этим хмурым зимним днём. А институт.… Придумает что-нибудь потом.

На вокзале она ненадолго задумалась и решила ехать электричкой. Пусть это и чуть подольше, но всё-таки электричка – она более романтичная, чем все эти набитые автобусы, и простора там несравнимо больше. В полупустом вагоне Алекс выбрала место по ходу поезда, твёрдо намереваясь всю дорогу смотреть в окно. Для верности, чтобы никто не отвлекал, подключила к телефону наушники.

Поезд шёл медленно, да Алекс никуда и не торопилась. Времени у неё, судя по сонным воспоминаниям, было вполне достаточно. По дороге она несколько раз пожалела, что не удосужилась закачать в телефон никакой музыки. Любимая радиостанция периодически пропадала по ходу движения поезда, а остававшиеся в эфире или передавали совсем уж тоскливую басковщину, или несли какую-то непроходимую пропагандистскую чушь. Всё равно свою главную функцию наушники выполняли – они придавали Алекс независимо-неприступный вид серьёзной девушки, не желающей ни с кем знакомиться. И даже разговаривать.

После тёплого вагона на перроне показалось немного прохладно. Сначала Алекс подумала, что это ненадолго. По дороге к морю всё-таки поняла, что ошиблась в выборе одежды. Это в городе тепло, сыро и бесснежно, здесь же у моря зима чувствовалась сильнее, а влажный воздух как будто кристаллизовался вокруг. Она подняла воротник тонкого короткого пальто, пожалела, что не взяла шапку. Ну, не любила она головные уборы. Правда, сейчас подумала, что на этот раз стоило и преодолеть нелюбовь. Зато можно порадоваться, что свитера на ней целых два. И оба тёплые, да ещё и с горнолыжным термобельём в придачу. Не романтично, зато тепло. Но пальтишко всё равно тоненькое и даже без капюшона.