Альманах «СовременникЪ» №6(26) 2021 г. (в честь 130-летия со дня рождения Михаила Булгакова) - страница 13

– Судить тебя будем, Кощей Соловьёвич, вместе со всей твоей нечистью за коррупцию! – пригрозил генерал. Ну и, конечно, в дальнейшем сдержал слово.

Гришка возвёл посреди фатеры гипсокартоновую перегородку, пригласил весёлых цыган и устроил День Победы над Врагом. Фее своей бывшей сказал, что цыганам, мол, тоже где-то ночевать надо. Пускай, дескать, на моей половине поживут. Та взмолилась:

– Не погуби, родной! Вернись – всё прощу! Не хочу с цыганами жить!

Возвращаться Гришка не захотел. Заплакала бывшая Фея горючими слезами:

– Коли жить с честной женщиной не хочешь, давай фатеру продавать!

Продал Гришка фатеру, купил себе поменьше, рядом с «Копейкой», сделал ремонт и с тех пор там и живёт. Это была его последняя маклерская сделка. Никто больше не слыхал про Чёрного Гришку, а Лёху-охранника, кого ни спроси, все знают.

Жильцы Гришку занимали постольку-поскольку, не до них было. Но сосед по площадке будоражил глаз и ухо, хоть и работал простым Композитором. Жидкая всклокоченная бородка, небольшой рост, смешливый серый взгляд, сам худой, ручки тоненькие… Но брякал на своём «ящике – пианине» безбожно громко. Временами казалось, что сосед лупасит по клавишам кулаком или локтем. Громовые раскаты ударов переходили в нервные пассажи. Ещё Композитор пел. Гришка побаивался таких минут. Ему казалось, что вот-вот выскочит какая-нибудь нечисть. Такое и взаправду бывало. Стоит лишь выйти за Грань, превысить эликсирную дозу…

Вместе с пением Композитора пробуждались тайные силы. Чувствовал Гришка: ненормальный сосед у него – Колдун, как и он сам. Потому – уважал и хотел подружиться.

Как-то раз, воскресным вечером, взял он гитарёшку свою, приоткрыл входную дверь и запел зазывальную песенку:

Приворотная песенка-закличка накрепко засела в Гришке ещё в детстве. Она передавалась из уст в уста в роду колдунов. Дед певал песенку, чтобы привлечь в дом именитых гостей.

Когда Гришка заслышал шаги – ничуть не удивился «положенному чуду». Куда б оно делось? Выйдя на площадку в приворотной одежде: шортах и майке, он прихватил заранее приготовленные ведро с водой и швабру. Потом зажёг свет на площадке и начал мыть пол. Композитор медленно приближался.

– Здорово, Скрябин! – гаркнул Гришка, напористо протянув клешню. – Наконец вижу живого классика близко!

Тип со шваброй был явно «под мухой». Композитор срочно пожал протянутую руку и скрылся за дверью, опасаясь долгой беседы.

Минут через пятнадцать раздался звонок. Композитор не открывал. Он привык к непрошеным гостям: позвонят-по-стучат да и перестанут. Припечатанный толстым Гришкиным пальцем звонок не умолкал. Композитор робко приоткрыл дверь, уткнувшись взглядом в хмельного соседа.

– 3-заходи!..

Широким взмахом сосед очертил параболу через площадку к своей двери и повёл учтивого Композитора за собой. С опущенной головой и сложенными сзади руками Композитор переступил через соседский порог.