Люба налила себе чашечку кофе и с замиранием сердца набрала номер телефона.
– Павел? Ну, как у тебя там все? Я переживаю, зайди ко мне.
Включив повторно чайник, поставила еще чашку, насыпала кофе, сахар. Когда вошел Павел, она налила ему кофе и присела рядом.
– Ну, что молчишь? Говори!
– Не волнуйся, деление началось. Все будет нормально.
– Ох, слава богу!
Павел рассеянно побарабанил пальцами по столу. Люба внимательно посмотрела на него и вдруг испугалась:
– Павел, что ты скрываешь?
– Ничего!
– Скажи, я должна знать. Я вижу, что ты не все мне говоришь!
Павел судорожно сглотнул.
– Яйцеклетки… – начал он и замолчал.
– Что яйцеклетки? Что с ними? Павел говори, не мучай меня!
– Я их заменил!
Люба в ужасе всплеснула руками.
– Как? Ты взял донорские?
– Пришлось. – Павел уже взял себя в руки. – Иначе ребенок мог родиться с отклонениями.
– Бог мой, Павел, тебе-то что? Это не наша проблема. Вдруг подмена станет известна?
Профессор виновато склонил голову.
– Мне стало вдруг так жалко этого будущего ребенка. Почему он, появившись на свет по нашему желанию, должен страдать? В чем провинился? Может, даже детей будет двое. Тебе их не жалко? А сперма хорошего качества, клетки делятся.
Люба, прикусив губы, смотрела на Павла. Глаза наполнились слезами.
– Ты взял Надины яйцеклетки?
Павел замолчал, опустив голову.
– Сумасшедший, что ты ей скажешь? Ведь скоро приезжает ее муж!
– Что-нибудь придумаю, – кашлянул Павел. – Надо было действовать быстро. Яйцеклетки той девушки не подходили. Заболевание генетическое. Эти подонки торопили. Стояли за дверью. Им нужен был результат. Если бы сказал правду, они бы стали спрашивать, почему не узнал раньше? И как им объяснить, что выяснилось все только во время оплодотворения? Не знаю я, что они задумали, но думаю что-то нехорошее. В какой-то момент я просто кожей почувствовал, что, если скажу о неудаче, случится что-то страшное.
Павел вскочил с места и потер грудь с левой стороны.
– Что с тобой, Павлуша? Сердце? – испугалась Люба.
– Ничего, Люба, понервничал немного, вот и дает знать. Не мальчик ведь я уже.
Павел взял руки Любы в свои:
– Успокойся, я все сделал как надо. Никто ничего не узнает.
– Боже, мне так страшно!
– Не бойся. Это моя лучшая работа за всю мою жизнь! – улыбнулся профессор. – Верь мне!
Люба прижалась к Павлу и согласно кивнула.
Полиция, негромко переговариваясь, работала в квартире убитой девушки, время от времени заглядывая на кухню с вопросами к хозяйке. Следователь Вадим Зеленин, молодой парень с вдумчивым лицом, сидел возле плачущей женщины и терпеливо ждал, когда она успокоится. Протокол он заполнил и хотел задать еще несколько вопросов.
Подошел флегматичный Урсулин, судебно-медицинский эксперт.
– Ну что? – поднял голову Зеленин.
Урсулин деловито закрыл свой саквояж и буднично произнес:
– Удушение одновременно с утоплением. Детали будут в протоколе после вскрытия.
Женщина зарыдала.
Урсулин ушел, и тело девушки увезли. Зеленин сочувственно посмотрел на плачущую хозяйку квартиры и тихо продолжил:
– Жиличка имела какие-нибудь криминальные знакомства?
– Нет, – всхлипнула женщина, – никогда никого не видела с ней. Всегда она была веселая, шустренькая. Мне помогала. Платила в срок. Ничем таким не занималась…
– Каким таким?
– Ну, вы знаете…. Не гуляла с парнями. Училась.
– Где?
– В университете. На международном факультете. Несколько языков знала.
