– Давай, дружище, – толстяк хлопнул его по плечу, – удачи тебе и прощай.
И не успел Дэн ничего сказать в ответ, как Сократ быстро пошел прочь, скрываясь за деревьями. Опомнившись, Денис бросился за ним, намереваясь вернуть кольцо, но толстяк уже растворился в пестрой людской толпе.
* * *
Одну за другой распахивал Дракула двери личных покоев Анаис. Войдя в спальню, он огляделся, зачем-то поправил покрывало на кровати и кивнул Палачу. Палач осторожно уложил девушку, поправил подушку под ее головой, убедился, что она дышит и сердце бьется ровно, и удовлетворенно улыбнулся:
– Ты пойдешь к Патрицию или я?
– Иди лучше ты, – старик примостился в кресло у окна. – А я тут посижу, посторожу, отдохну с дороги. Чего ждешь? Иди, ступай скорее.
* * *
«Неужели все-таки Дракула с Палачом постарались? – Сократ мерил шагами грязный пустырь, некогда бывший зеленой лужайкой у кинотеатра „Лотос“. – Если мне не удалось открыть вход к транспортной площадке, значит, она принадлежит частному лицу и рассчитана на узкий круг… Ох, не хочу я думать, что это за лицо, ох, не хочу…»
– Сократ, ты идешь? – из разбитого окна здания выглянул нервный венерианец. – Мы не можем больше ждать, Вихрь упустим, да и дела у нас, быстренько забросим тебя на Сатурн и…
– Сейчас. – Все еще непонятно на что надеясь, Сократ окинул прощальным взглядом пустырь и дорогу, ведущую к небольшому базарчику. – Сейчас, сейчас…
– Мы больше не можем ждать, сам знаешь, как тяжело вызывать и удерживать Вихри на Земле! Да и незаконно это…
– Все, не плачь, уже иду.
Толстяк глубоко вдохнул и протиснулся через пролом в серой стене.
* * *
Патриций сидел за столом с кабинете и не мигающим взглядом смотрел на Палача, докладывающего об успешном визите на Землю.
– Она в своей спальне, – закруглился, наконец, молодой человек и добавил: – Дракула тоже там. Сидит, охраняет…
– Молодец какой. – Это были первые слова, произнесенные Георгом за весь монолог Палача.
– Вы не хотите пойти к ней? Она скоро очнется.
– Как захочу, пойду всенепременно. Убери оттуда Дракулу, сделай одолжение, пусть не показывается пока что на глаза.
– Да, да, иду! Убираю, убираю! – донеслось уже из коридора.
Патриций медленно закрыл глаза и судорожно сглотнул, будто чья-то невидимая рука внезапно сдавила его горло.
* * *
Сократ задумчиво брел по берегу чистейшего озера Олавия, названного в честь здравствующей королевы Сатурна. За далекими горными вершинами дотлевало закатное солнце, отчего небо играло зеленоватыми и розовато-фиолетовыми свечениями. Свечения постоянно менялись цветами и оттенками, переливались, сплетаясь и рисуя удивительные картины. Такими вот теплыми, прозрачными вечерами, с самых высоких точек Сатурна можно было разглядеть многоцветие вспышек гигантских Колец.
Усевшись на мягкий белый шар, – сидение, способное поднимать отдыхающего над землей и медленно парить вдоль берега или над водой, Сократ почесал переносицу, не совсем представляя, как же ему действовать дальше.
* * *
Сознание медленно возвращалось, гудящими волнами и толчками пульсировало оно, искрясь от боли. Анаис чувствовала, что лежит на чем-то прохладном, мягком… Проведя ладонью по покрывалу, она поняла, что это постель. Открыв глаза, она попыталась приподняться, не понимая, где находится.
– С возвращением, моя дорогая.
* * *
– Сократ, будешь с нами ужинать?
Толстяк оглянулся. Задумавшись, он успел отлететь почти к середине озера. На берегу стоял тот самый «корешок», о котором он рассказывал Анаис, – король Сатурна Аргон.
