Алтарь Отечества. Альманах. Том 4 - страница 26

Прошли сутки, как супруги Тооминг покинули катер. Команда моряков катера терпеливо ожидала их возвращения. Наконец, к счастью всех, подъехала автомашина и остановилась. Из неё вышел начальник политотдела БОБРа полковой комиссар Л.Е.Копнов, потом вышел Карл Карлович, за ним его супруга, за ней неизвестный команде мужчина в гражданском костюме. Последний был высокого роста, правильного телосложения, очень обаятельный, с мелкими чертами лица. Большие ясные глаза были проницательны, лицо чуть суровое. Он что-то сказал супруге Тооминга и улыбнулся. Приятная улыбка очень шла его лицу, была душевной и обаятельной. Командир катера Овсянников доложил начальнику политотдела по-уставному, все последовали на катер. Супруга Тооминга отыскала глазами Николая Горбунова и кивком головы поздоровалась. Николай встретил её взгляд открытой улыбкой, но вспомнив о своих основных обязанностях, направился к трапу катера. Овсянников остановил его.

Первый секретарь уездного комитета Компартии Эстонии на острове Эзель Александр Михайлович Муй

– Находитесь возле супруги Тооминга, – сказал командир катера.

– Есть, – ответил мичман.

Начальство разговаривало между собой о чём-то серьёзном.

– Решено доставить всех на остров Вормси, – сказал Копнов Овсянникову.

– Есть доставить! – ответил тот.

Николай с супругой Тооминга разговаривал просто, как будто знал её много лет.

– Кто этот гражданский, что с вами приехал? – спросил Николай

– Первый секретарь уездного комитета компартии Эстонии на острове Эзель. Его зовут Александр Муй.

– А те двое в военном, которые сидят с шофёром?

– Это работники НКВД.

Командир катера построил весь личный состав в одну шеренгу. К строю подошёл Карл Карлович, работник НКВД передал ему пакет. Тооминг развернул его и извлёк револьвер «маузер», затем подошёл к мичману Горбунову и передал ему револьвер. Дружески хлопнув по плечу, сказал:

– Вот вам мой подарок, совершенствуйтесь в своих упражнениях для нашей победы.

Вот вам второй пакет, в нём патроны.

Напряжённая тишина оживилась. Мичман стоял, оробевший от неожиданного счастья, наконец, набрав воздуха в лёгкие, торжественно отрапортовал:

– Служу Советскому Союзу!

Командир катера подал команду разойтись по рабочим местам. Счастливый, как никогда в жизни, мичман Горбунов подошёл к супруге Тооминга. Посмотрев в её глаза, почувствовал острую душевную боль.

Она пыталась скрыть это, говорила тем же спокойным голосом, так же улыбалась сдержанной улыбкой, но глядя на погрустневшего, озадаченного мичмана, поняла, что от него не скроешь. Чужая боль ставшего близким человека мгновенно передалась мичману, сковала железным обручем сердце, торжественного настроения как не бывало. Ему хотелось облегчить страдание дорогого ему человека, но он чувствовал своё бессилие. Она закрыла лицо платком и тихо заплакала. Потом взяла себя в руки, взглядом попросила прощения за несдержанность, протянула руку с маленьким слонёнком и тихо сказала:

– Возьмите этого слонёнка, пусть он будет вашим талисманом, пусть он хранит вас, как ангел-хранитель.

Николай осторожно взял огрубевшими руками этот хрупкий дорогой подарок и положил около сердца в левый карман. Нет надобности описывать его чувства. Этот талисман он пронёс через весь смерч войны, хранил его божественно, не расставаясь.

2 февраля 1982 года он провожал своего внука Николая Евгеньевича Алексеева служить в Афганистане. Дед подарил внуку своего слонёнка. Вручая его, бывший мичман сказал: