Я, запуганная, лежала на кровати и уже не хотела никого звать на помощь. Лучше уж я умру одна, а меня оплачут и похоронят с почестями.
- Не плачь. – Освободив мой рот от своей ладони, альтер вытер слезы с моей щеки. – Только не плачь. И не бойся. Я о тебе позабочусь.
Альтер, наговорив мне столько страшных вещей, просил меня не плакать и не бояться! А я боялась и плакала! Но молчала.
Альтер больше не пытался меня успокоить, он в тишине, под лунным светом, льющимся с распахнутого окна, поднял меня с кровати и закутал в плед, как гусеницу. Потом он поднял меня на руки:
- Спи, Милава. Верь мне, закрой глаза и просто спи. – Нежные нашептывания не могли меня успокоить, и быть закутанной в плед мне было неудобно, и руки альтера мне не казались надежными. А незваный ночной гость еще и выпрыгнул со мной на руках из окна.
Мой вопль, перешедший в пронзительный визг, разнесся в темной ночи. А визг унять у меня не получалось даже усилием воли. Альтер же только крепче прижал меня к себе и с немыслимой скоростью понесся по невидимому мне пути, лихо перемахивая через преграды, также тьмой скрытые от меня. Тяжелые тучи успели скрыть луну. А где-то вдалеке почти неслышно звучали лай многочисленных собак и крики ночных стражей.
8. 9. Внимание.
9. Внимание.
Я так и сидела, завернувшись в плед, пока кто-то не дёрнул входную дверь. Только привитая годами сдержанность не позволила мне сперва вскрикнуть от страха, а потом, увидев Виктора, не броситься ему на шею от радости, что он вернулся. Я же раньше никогда не оставалась одна, на хуторе об уединении на несколько часов можно было только мечтать.
- Милава, - сразу подошёл он к моей кровати, - соскучилась?
- Нет, - резко ответила я ему, - я соскучилась по своему отцу, братьям и мужу. - По выражению лица альтера я поняла, что последнего человека мне лучше было не упоминать.
Но Виктор быстро вернул себе добродушное выражение лица и положил передо мной на кровать пару женской обуви. Розовой. Я раньше и одежду-то такого цвета видела только на картинках старых книг и журналов.
Когда альтер отошел к столу и встал ко мне спиной, я пощупала две яркие, будто волшебные туфельки. Они были легкими, мягкими, не понравилось мне только то, что подошва их была тоньше бумажного листа. Непрактично, долго в них не походишь. И, пожалев такую красоту, я соскочила на пол босиком. Здесь и пол-то был неровным, слишком быстро износился новая обувь.
Я направилась к столу, потому что туда меня звал аромат чесночной колбасы. Где только альтер такую редкость раскопал?
Пока он разламывал руками хлеб, я быстро схватила нарезанную колбасу и целый кусок закинул себе в рот и отвернулась в сторону. Не хотела, чтобы альтер увидел, какая я несдержанная.
- Милава? - После того, как альтер позвал меня, он многозначительно замолчал. А я быстро, почти не разжевав, проглотила колбасу и повернулась к нему
А он смотрел на мои босые ноги. Я тоже на них посмотрела. Но альтер так долго смотрел на мои самые обычные ступни, которые виднелись из -под подола платья, что я немного занервничала.
- Ходить босиком вредно. Сейчас ещё прохладно, можешь простыть. - Сказал, наконец, альтер и направился к кровати, откуда и принес розовые туфли.
Я поняла, что он хочет заставить меня обуться. И я протянула руки за этими туфлям, жалко конечно, такую красоту, но придется ходить именно в них, раз вид моих босых ног кое-кого раздражает. Но он мне обувь не отдал!
