Через четверть часа к баррикадам подъехал продолговатый автомобиль в синем камуфляже, больше похожий на грузовик. Но от любого другого грузовика его отличало небольшое квадратное устройство, расположенное на крыше. Некоторые из протестующих уже догадались, что это, и стали медленно отступать. Тем временем устройство повернулось лицевой стороной на людей, и все ощутили сильный жар. Протестующие рефлекторно отступили на пару шагов, а потом бросились бежать. Стрэндж как можно скорей добрался до квартиры, он не знал, что это было за устройство. Узнать в открытых источниках не получилось, и он собирался это у кого-нибудь спросить. Потом Стрэндж наблюдал за происходящим на улице из окна.
Через полчаса приехало три бульдозера, и они начали сдвигать баррикады. Некоторые из протестующих снова вышли на улицы и ходили вокруг машин. Вскоре две машины остановились, а их водители вышли. Как догадался Стрэндж – это была забастовка. Третий же бульдозер продолжил выполнять своё задание в гордом одиночестве. Потом Стрэндж включил новости и стал слушать сообщение о протестах. Организованных митингов пока не происходило, но стихийные собрания жителей становились всё более частыми. На Продукте полиция применила слезоточивый газ – это закончилось беспорядками. Местные власти не на шутку перепугались и ввели чрезвычайное положение в самых крупных городах. Но, не смотря на высокую организованность рабочих, забастовку на Продукте начать не удавалось, так как это чаще всего приводило к увольнению всех сотрудников. В профсоюз учёных поступило несколько писем, сообщающих о том, что учёные из других городов также собираются создать свои организации. В некоторых городах Альянса, в особенности в городах Продукта, добровольцами были организованы центры, где выдавали бесплатную еду и медикаменты пострадавшим от полицейского насилия. Некоторые юристы бесплатно защищали осуждённых оппозиционеров. Это позволяло людям протестовать и бороться гораздо меньше, боясь последствий, что в будущем должно было привести к увеличению числа протестующих.
Прошла неделя. Ни администрация института, ни сенат не заявляли о намерениях пойти на требования бастующих учёных, но и меры противодействия не принимались. По всей видимости там решали, что делать. В протестах тоже было затишье, устраивать погромы продолжали лишь на Сириусе, да и то самые радикалы. Все находились в ожидании каких-то событий. На следующий день Стрэндж планировал дистанционно встретиться с Блюмом и Холгаром. Последний должен был присутствовать, чтобы узнать о сегодняшней политической ситуации вообще. Стрэндж же планировал поговорить с Блюмом о частностях и узнать непонятные ему моменты. Когда все подключились, Холгар задал вопрос: «Почему проиграло сепаратистское движение?». Мнение Блюма на этот счёт было интересно и Стрэнджу тоже. Коммунист принялся отвечать.
– Причин множество. Но главной из них является то, что у сепаратистов не было и не могло быть объединения. Да, их представляли многочисленные организации, но как могут хоть в каких-то вопросах согласиться анархисты, социал-демократы и самые натуральные сектанты из «Культа Камино»? К тому же хоть СМИ и раздували количество забастовок, но их не было так много как нужно. Да, организованным рабочим удавалось останавливать жизнеобеспечивающие предприятия, но не больше чем на неделю. Компании активно боролись с забастовщиками, в том числе при поддержке регулярной армии.
