– Этот корабль принадлежит романцам, и у него есть свой шкипер. Я остаюсь на своей должности.
– Думаю, тебе всё же придётся перейти на «Тигр» старпомом и негласным командиром корабля. Ката-Кхил не справится сам: это военная операция, а Ката, ты сама знаешь, не дока в нашем деле. Возражения не принимаются.
– Но…
– Не спорь, ты же сама понимаешь, что так надо для дела. Ката-Кхил с удовольствие отдаст судно под твою руку, я уверена.
– Давайте теперь вернёмся к нашим баранам, то есть, к «овечкам».
– Что ты предлагаешь?
– Ничего экстраординарного. Бунтовщиц стерилизовать и отпустить на волю.
– Зачем же так жестоко?
– Это не жестокость, а необходимость. Мы сутками не спали, разрабатывая устав колонии, чтобы она выжила. Нельзя рисковать. Колония слишком малочисленна, чуть больше 500 человек взрослых и около 240 детей. Нельзя допустить никаких оппортунистов и диссидентов. Поймите, нельзя допустить альтернативы, иначе всё погибнет, и мы рискуем вернуться в пустыню, если вообще вернёмся.
– Должны вернуться, не хорони нас раньше времени.
– Я не хороню. Все знают, что никто не хочет вернуться сюда так, как я. Здесь моё всё.
– Оставайся, мы справимся без тебя.
– Не справитесь. И не только без меня, но и без моей диверсионной группы.
– Какой ещё группы и почему не справимся?
– Потому что успех всей операции не только в том, чтобы ограбить один-два каравана. Найдут они способ доставлять ДСВ к Земле. Усилят караваны, найдут обходные пути, ложные караваны будут формировать. Зае-ся гоняться за ними. Короче, не одни мы мозги имеем. Основа нашего успеха – вывести из строя комбинат. Взорвать его ко всем чертям, чтобы не подлежал восстановлению, и не допустить доставки нового комбината. Для этого и нужна наша группа.
– Виталя, мои разведчицы и десантницы тоже смогут взорвать комбинат.
– Согласен, девчонки боевые, в деле их видел. Но им будет просто нереально работать в тылу врага. Разведка, штурм – это одно, диверсия – совсем другое. Не забывайте, объект охраняемый, хорошо охраняемый, я так себе мыслю. В качестве кого они нападут на планету?
– В качестве служащих флота, мы уже рассматривали этот вопрос.
– И упустили из виду, что во флоте нет женщин, кроме вашего экипажа.
– Мало ли что изменилось с началом боевых действий?
– Думаю, устав, запрещающий использование женщин в зоне боевых действий, остался неизменен. Нельзя действовать на авось.
– Говоришь убедительно, только, кроме тебя, я не вижу достойных диверсантов. Уж не Пишта и Дукоевич в составе твоей группы?
– Не гадай, всё равно не угадаешь. Прошу не перебивать. Знакомьтесь, Степан Николаев, сотрудник антитеррористического отдела Интерпола. Два года находился внедрённым в очень серьёзную банду международного масштаба. С нами пойдут канониры Грубер и Шалькгребер.
– Нам ещё этих антисемитов не хватает. Они завалят любое дело.
– Не завалят. Я их два года натаскивал. Кстати, помните тех диверсантов, которых мы взяли в лощине во время бузы?
– Такое не забывается.
– Так вот, эти ребята были в группе захвата. Тогда они неплохо отличились. К тому же, они неплохо освоили пилотаж. В случае чего, смогут угнать крылья и выбраться с планеты. А девчонки могут попасть на планету только под видом маркитанток, это мы уже обсуждали.
– Так и задумывалось.
– Нора, а ведь он прав.
– Герта, объясни нам, в чём он прав. Ведь схема проникновения на планету выглядела безупречно, все были согласны.
