– Да-да, конечно. Удачи! – произнёс банкир и, пожав ему руку, её потряс.
Всё ещё не веря во всё это, Байл, спустившись на первый этаж, подошёл к оператору и попросил выдать акт сверки по платежам. Когда девушка в окошке протянула ему бумагу, Байл с жадностью её схватил и бросился читать. «Ну надо же, и правда списали!» – увидев фразу «остаток ноль», он поблагодарил оператора и, выбежав на улицу, стал звонить Аноре.
– Вот это да! – сердце Байла колотилось с таким отчаянным восторгом, что ему хотелось сообщить обо всём жене немедленно, однако её номер был занят.
Анора выдерживала паузу. Она поступала так всегда, зная о том, что на эмоциях нельзя решать проблемы. Лишь спустя сутки после того как Имон накричал на её мужа, она решилась поговорить с другом своей юности.
– Здравствуй, – набрав его номер, сказала она.
– Привет, – сухо ответил тот, кто в своё время целовал её в губы.
– Имон, я, как и ты, переживаю за пропажу этого листка. Но только Несса правда ничего у тебя не крала.
– Это она его вырвала! – перебив Анору, прошипел он.
– Знаешь что! – возмутилась она. – Может быть, у тебя и правда что-то пропало, но я в любом случае прошу тебя больше так со мной не разговаривать. И на моего мужа прошу не кричать.
Эти слова Аноры прозвучали не как просьба – как утверждение. Произнеся их, она немного смягчилась:
– В конце концов, ведь мы же друзья…
– Извини, сорвалось. Да. Правда. Мы – друзья, – отозвался Имон.
– Вот и замечательно. Ты найдёшь то, что искал. Обязательно найдёшь. Спасибо, что меня выслушал. А теперь мне пора, – она мысленно поцеловала Имона – всё же он не был чужым ей человеком – и отключила связь.
Увидев, что звонил муж, Анора не стала ему перезванивать, поскольку уже опаздывала.
Вечером прибежала Регана, и, пока Несса играла во дворе с другими детьми, они, сидя на лавочке, от души наговорились.
– Пойдём зайдём к нам, – отряхивая дочь от песка, предложила Анора подруге.
– Нет-нет, мне уже пора. Я, может, заскочу в выходные. Байлу от меня поцелуйчик! – улыбнулась Регана и, помахав Несси, быстрым шагом направилась в сторону арки, а оттуда – по улице к метро.
Зайдя в дом, Анора умыла дочь, помогла ей переодеться и, усадив её на стульчик, стала накладывать ужин.
– Что у тебя произошло с Имоном? – обратилась она к мужу.
– Он опять звонил, опять жаловался, – Байл улыбнулся и вышел из кухни.
– Я же с тобой разговариваю. Почему вы поругались?
– Это всё он. Я тут ни при чём. Имон всё ищет этот свой несчастный листок.
– Но ведь это же не повод устраивать такой переполох, правда? А что, кстати, за листок? – спросила Анора и, пододвинув тарелку с жареной картошкой, положила рядом с ней вилку. – Дочь, надо вилочкой, а не ручками. Вот, смотри, как, – и она стала помогать малышке пользоваться вилкой, однако Несса, пару раз ткнув ею в тарелку, отложила прибор в сторону и, беря картошку ручками, принялась уплетать её за обе щёки.
– Я спрашиваю тебя, что за листок?
– Вот, – Байл протянул Аноре бумагу из банка.
– Этот?
– Нет. Этот мне выдали в банке. Они списали с нас с тобой кредит!
– Как?! – Анора не поверила и, взяв бланк, быстро его прочла, а после этого взглянула на акт сверки. – Но почему?
– Оказалось, что молодожёны – а мы с тобой они самые и есть – подпадают под некий закон, под какой – уж не знаю, да это и неважно. Главное – с нас списали кредит. Теперь его не надо возвращать. Ты это понимаешь?!
