Амбивалентность - страница 27

Как ни странно, пятница оказалась самым обычным, даже скучноватым, днем. Суббота – по ней мы учились раз в две недели – тоже не сильно отличалась. К счастью, Ника распределили не в мою группу по английскому, так что целых две пары подряд мне повезло не видеть его лица с вечной жестокой улыбкой на нем. Лишь приукрашенные перлы однокурсников о его поведении доходили до моего слуха. Хотя дальше мое везение иссякло, и оказалось, что Яров взял тот же предмет по выбору, что и я, день прошел вполне спокойно.

Даже следующая неделя не принесла ничего неожиданного: лекции, семинары, домашние задания. Однокурсники, поначалу еще интересовавшиеся состоянием нашей «войны» с Яровым, постепенно стали забывать о ней. Игорь, заметивший, что мы с новеньким никак не контактируем, снова стал милым, дружелюбным и невероятно надоедливым. Манцев на паре по политологии сделал вид, что меня не существует.

Ник продолжал игнорировать почти все университетские правила и один раз даже успел побывать за это у декана. Не сказать, чтобы это как-то изменило его поведение, но меня он, по крайней мере, не трогал.

А еще он больше не рисовал. Неужели из-за меня? Вдруг я отбила у него желание развивать в себе единственную хорошую сторону, которая у него имеется? По факту, меня вообще не должно это волновать. Главное, что Яров отстал от меня. Наверно, понял: если он не лезет ко мне, я не буду лезть к нему. Хороший взрослый подход.

Я перестала каждый день ожидать какого-то подвоха и наконец немного расслабилась. Как оказалось, зря.

Воздух с каждым днем становился все прохладнее, а свинцовые осенние тучи все чаще затягивали небо, превращая мир в сплошную серость. Прошла самая легкая пора, когда все пытаются войти в рабочий ритм, преподаватели задают мало и иногда даже отпускают пораньше. Жизнь снова пошла своим чередом, монотонная и размеренная. Наверно, это было неплохо, но сейчас, когда неприятным дождливым утром я шагала к дверям университета, окруженная такими же, как я, сонными, еле плетущимися студентами, душа просила хоть о каком-то ярком впечатлении. А ведь не прошло и месяца с начала сентября!

Первая пара с тихо бормочущим лекцию преподавателем едва не вогнала весь поток в сон, и теперь, сидя на следующем занятии, я, как могла, пыталась взбодриться, чтобы повторить текст подготовленной презентации. Я слишком много сил потратила на нее, чтобы потерять баллы из-за того, что читаю со слайда, а не рассказываю наизусть.

– Давайте начнем с презентаций, – сухим голосом промолвила высокая и худая, как палка, Маргарита Леонидовна. – Желающие есть?

– Да, – неожиданно для всех ответил Ник.

Преподавательница, уже прекрасно знакомая с характером Ярова, смерила его недоверчивым взглядом, но, тем не менее, сказала:

– Что ж, включайте. Нам будет очень интересно посмотреть.

Это было действительно странновато. Ник, как я заметила, никогда не отвечал устно, лишь сдавал письменные работы, и то не всегда. За них он получит ровно столько, чтобы дотянуть до пятидесяти баллов и не вылететь из ВУЗа за кучу несданных предметов. Что же вдруг побудило его ответить сейчас?

Он деловито развалился за компьютерным креслом, вставил флешку. На проекторе открылась моя презентация.

– Это моя презентация! – Возмущенно прошептала я Кате.

– Ты уверена?

Я метнула на нее сердитый взгляд:

– Я потратила на нее четыре часа, я очень хорошо помню, как она выглядит!