Ксадриэль плавным текучим движением поднялся с дивана и не шагнул, а словно перетек к Стасу. Тот сначала только потрясенно таращился на него, не в силах понять, как это можно так растянуться в пространстве, чтобы одновременно находиться в разных местах.
- А ты, оказывается, куда умнее и опаснее, чем я решил сначала, - принцу совершено не понравились намеки на то, что такому "важному и занятому дроу" пора возвращаться к делам и свалить, наконец, из комнаты младшего брата.
- Ва... ваше Высочество, - Баллотин сглотнул и сделал несколько шагов назад, чтобы оказаться подальше от Ксадриэля с его нездоровой страстью вторгаться в чужое личное пространство, - я белый и пушистый, честное слово.
- Белый? - дроу в притворном недоумении посмотрел на волосы Стаса, а затем скользнул взглядом по той части тела, что была закрыта одеждой. - Пушистый? Хочешь сказать, я не знаю чего-то настолько интригующего?
- Белый и пушистый – это у нас так говорят о милых безобидных животных, например, о хомячках, - от нервов парень ляпнул про первое животное, какое пришло ему в голову.
Принц расплылся в коварной улыбке:
- О, так ты уже сам признаешь, что ты зверушка? А ведь совсем недавно так возмущался по этому поводу, даже дерзил мне.
Стас не нашел, что ответить на это. В конце концов, он сам только что обозвал себя хомячком. Ну вот кто его за язык тянул?! Теперь к нему наверняка прилипнет какая-нибудь дурацкая кличка, и ведь сам виноват, даже свалить не на кого. К счастью, старший принц, кажется, наигрался на сегодня и величественно отправился на выход. Баллотин проводил его взглядом до самой двери, а потом обратился к младшему:
- Слушай, Фэй. Когда твой братец снова придет, предупреди меня заранее, я спрячусь под твоей кроватью в самый дальний угол, и никто меня оттуда в жизни не выковырнет.
***
- Фэйли, ты тянешь время. Твой человек с каждым днем кажется мне все более странным, а ты до сих пор его не приручил. И хотя я не верю, что он имеет какое-то отношение к пророчеству о Светоносном, такой редкой зверушке не стоит бегать на воле.
- Я делаю все, что могу!
- Плохо делаешь. Я не заметил никаких сдвигов.
Младший принц вспылил и, прищурившись, ядовито произнес:
- О, зато у тебя колоссальные сдвиги! Человек тебя боится до дрожи в коленках. Да, ты, конечно, сработал быстро и результативно.
- Как-то ты в последнее время непозволительно осмелел, дорогой братец. Неужели, я что-то пропустил, и у тебя появилось право на подобную дерзость?
Фэйлианодор, до этого сидевший напряженно выпрямив спину, откинулся назад, словно пытаясь забиться как можно глубже в кресло, и в притворном испуге округлил глаза. Ксадриэль презрительно скривил губы:
- Не пытайся выглядеть "белым и пушистым". Тебе не идет, смотришься просто жалко.
Фэй тут же сел прямо, сжав рот в тонкую линию:
- А я-то решил, что такое тебе безумно нравится.
- В исполнении человечка выглядит забавно, он такой слабый и жалкий, и в то же время непомерно амбициозный. И, в отличие от тебя, прекрасно чувствует границы допустимого. Поэтому и старается держаться поближе, знает, что из тебя можно веревки вить. Ты слаб, Фэйли. Настолько слаб, что даже жалкий человечек легко может тебя победить. Твой питомец тебе прямо в лицо говорит, что собирается уйти, а ты даже возразить ему не можешь.
Фэйлианодор напряженно замер, стараясь дышать медленно и размеренно. Брат уже столько раз пытался выбить его из равновесия, заставить рвать и метать от ярости и гнева. В детстве он даже доводил его до слез бессильной злобы, когда единственным, о чем мог мечтать младший принц, было добраться до глотки наследника и разорвать ее голыми руками. Но Ксадриэль был неизмеримо старше и сильнее, и только смеялся над попытками маленького братца.
