Амстердамское пари - страница 4

– Может, сбежим отсюда?

Он что, читает мои мысли?

В приглушенном свете мы крадёмся к выходу, стараясь не помешать остальным, кто пришёл насладиться сюжетом.

Наконец, оказавшись на улице, Август поправляет очки и очень внимательно на меня смотрит.

– Что-то не так?

– Так…

Впрочем, в следующий момент он притягивает меня к себе за талию и нежно, и в то же время достаточно властно касается моих губ. Отстранившись, улыбается, а взгляд его становится полным какой-то невыразимой нежности:

– Прости, я…

Впрочем, к чему объяснения, когда мне и так всё понятно? Кладу руку ему на плечо, проникновенно заглядывая в глаза:

– Всё в порядке.

– Правда?

– Точно… – отвечаю я, слегка касаясь пальцами его кисти, которой он тут же перехватывает мою и подносит к своим губам:

– О, дева Мария… ты прекрасна.

Его взгляд сквозь очки поднимает во мне множество желаний и чувств, которые я, хотя и отлично контролирую, вот-вот готова отпустить, поддавшись порыву.

По всей видимости, Август – неплохой аналитик, потому что в следующий момент он берет меня за руку и тянет на себя.

– Послушай, – пока мы направляемся в сторону ресторана, говорит он: « Послушай, я знаю, всё это покажется тебе очень быстрым, но…»

В который раз не даю ему договорить, перехватывая инициативу:

– Я здесь всего на неделю, второй день из которой уже подходит к концу. Мы будем терять время за разговорами или подарим друг другу незабываемые впечатления об отпуске?

Кажется, мои слова его ошарашили, потому что взгляд из-под очков на меня обращен ну очень удивленный. Н-да, господин, похоже, думал, что я буду ломаться, как это обычно бывает у девушек.

Но какой смысл отказывать себе в удовольствии закрутить интрижку с этим красавчиком?

– А ужин?

– Что насчёт заказать его в номер?

Его удивленный взгляд вызывает улыбку на моем лице. Похоже, он и впрямь не ожидал такого поворота событий:

– Даже так… Воля ваша, мадемуазель.

Кажется, я умею шокировать.

Пока Август вызывает такси, смотрюсь в витрину магазина, поправляя строгое черное платье. По нему и не скажешь, какой ветреной может оказаться его обладательница.

Уже будучи на заднем сиденье автомобиля, мы совершенно беззастенчиво целуемся, сплетаясь в объятиях друг друга.

Точно так же, сплетаясь в объятиях, вваливаемся в номер с видом на Эйхавен.

– Не могу оторваться от тебя…

Дальше – провал…

И лишь яркими вспышками я обнаруживаю себя то на кровати, то в душевой, а то и вовсе на барной стойке, покуда Август с немецкой точностью заставляет моё тело с трепетом откликаться на каждое его прикосновение…

И вот, наконец, мы снова оказываемся за барной стойкой, правда теперь я – в его белоснежной рубашке , небрежно застёгнутой всего на одну пуговицу, а он – лишь в одних брюках.

Он всё так же удивленно, как тогда, у театра, смотрит на меня , после чего подходит ближе, прижимает к себе и нагло целует в губы, властно, но не особо сильно сжимая в кулак копну моих волос:

– Поразительно…

– Что именно?

Его сердце стучит так громко, что я слышу его даже на небольшом расстоянии.

– То, что между нами… это просто поразительно.

Улыбаясь, обхожу его спереди и расстегивая рубашку, бросаю ее на стул:

– Я – в душ. Составишь мне компанию?

– Спрашиваешь…

Под струями теплой воды мы снова целуемся, забываясь в объятиях…

***

Наутро обнаруживаю себя посреди огромной двуспальной кровати.

Августа рядом нет, однако с кухни доносится запах свежезаваренного кофе и тостов с лососем и авокадо.