Глядя на эту прекрасную девушку, чьи голубые глаза озорновато, посматривали через букетик цвета лета на Максима, молодой человек невольно вспомнил поездки на море с отцом и матерью. Именно лето и море ассоциировались с девушкой, похожей на Снежную королеву и взглядом доброй феи.
– Снежана, а ты была на море? – вдруг спросил Максим, взяв девушку за руку. – Да, у тебя руки совсем ледяные. Не хватало, чтобы Снежна королева и простудилась, – Максим взял ее ладошки, и согрел теплым дыханием любви.
– Нет. На море я никогда не была, – ей все больше и больше нравился этот первый встречный, но такой заботливый молодой человек. – Я очень рано лишилась отца. Он погиб на работе в карьере. Поэтому мама меня воспитывала одна. Своих родителей она потеряла в конце войны. Дедушка немного не дошел Берлина, а бабушку в 1944 расстреляли. Маму забрала соседка. Но после войны отдала в приют, так как времена были голодные, а своих детей было четверо. А родители моего отца живут в Белоруссии, но после смерти папы прекратили все общение с матерью. Бабушка считала ее виновной в смерти своего сына и не захотела дальше поддерживать с нами отношения. Жили и живем мы на одну зарплату музыкального работника. Поэтому о югах у нас в семье даже не велись разговоры. Я помню, однажды, маме выделили путевку на Черное море, но она не решилась оставить меня одну на попечение знакомых и отказалась.
Максим смотрел на это милое удивительное создание, и ему так хотелось ее обнять, прижать и никуда не отпускать от себя. Она рассказала свою грустную историю, не вызывая и не призывая к жалости, а с достоинством принятия той жизни, которая была уготовлена ей и ее семье.
– Снеж, а обязательно отвезу тебя на море, – тихо сказал Максим и поцеловал ее согревшиеся ладошки.
– Так меня зовет мама. А, когда я была совсем маленькой, она звала меня Снежинкой. До класса пятого я всегда была снежинкой. А, когда стала постарше, мама сшила мне на Новый год костюм Снежной королевы.
– Значит, не я один заметил это сходство?
– Огорчу, но ты не первый. На факультете меня тоже так называют однокурсники, – мелодично рассмеялась девушка.
– Так, а теперь расскажи мне, куда мы едем? Кузнечное – это город?
– Нет. Это поселок. Население всего тысяч пять. Не больше. До сорокового года входил в состав Финляндии. Поселок живет за счет добычи гранита. Из нашего гранита воздвигнуты многие монументы в Ленинграде, Саратове, Ульяновске и даже городах Германии, Монголии и Румынии.
– Ничего себе, в каком ты значимом поселке живешь!
Никогда дорога домой для Снежаны так быстро не пролетала. Эти два с половиной часа молодые люди с жадностью пытались узнать друг о друге больше нового, что даже не заметили, как объявили их станцию.
– Максим, наша станция! – спохватилась Снежана.
Молодой человек, прошел вперед и помог девушке сойти с электрички.
– Снеж, а твоя мама точно не рассердиться, что ты привела в дом первого встречного? – переживал за девушку Максим.
– Ну, какой же ты первый встречный? Ты и сам не представляешь, сколько я уже о тебе знаю! Пойдем, моя мама самая замечательная мама в мире, – взяла за руку своего нового друга Снежана. – Мы живем недалеко от станции, на Железнодорожной улице.
– Может, нам сказать, что мы уже знакомы несколько месяцев? – не унимался Макс.
– Максим, моя мама меня всегда понимала и доверяла. У нас нет никаких секретов. Смотри, вон, видишь, стоит большой дом культуры «Алмаз»?
