– Здравствуйте. – ответил Шваров. – Я слушаю, спрашивайте.
– Геннадий рассказал о том, что у вас произошло, но герр Отто, хотел бы узнать детали. Кто принял решение отделить голову и почему?
Шваров подробно рассказал обо всём, что произошло в гараже. Марта быстро переводила его рассказ по-немецки.
– Герр Отто, не очень доволен тем, как вы провели эту операцию. – перевела слова немца Марта. – Но Геннадий берётся устранить все проблемы, которые могут возникнуть в такой ситуации… Для вас поручений больше нет. Мы ждём вас в Москве. Желательно, чтобы вы вылетели немедленно, ближайшем рейсом…
– Не знаю, получится ли это … – ответил Шваров. – В Норильске объявлено штормовое предупреждение. Аэропорт закрыт…
– Надолго? – спросила Марта.
– Это неизвестно. Местные говорят, что на пару дней.
– Мы были готовы к такой ситуации. Мы понимаем, север не предсказуем. Ну что ж, мы будем ждать. – переводила Марта, а Шварову хотелось, чтобы она говорила только от себя: – " Я, буду ждать!»
– Будем всё время на связи. И удачи вам. – закончила разговор Марта и отдала трубку Гене. Он заговорил быстро и деловито:
– Так, Кирилл, не волнуйся! Я всё улажу… Герр Отто испугался, что он будет делать с головой потом… Но этот вопрос уже решён, у меня есть знакомые в крематории, мы там и руку и голову… Утилизируем. Главное, ты взял всё что было нужно! И за это тебе, моя большая благодарность! Ты только привези мне это в московский аэропорт, а дальше я сам со всеми делами разберусь…
– Я так и подумал, что ты со своими связями этот вопрос уладишь. – сказал Шваров.
Они ещё пару минут поговорили о погоде и на этом разговор закончился.
Шваров посмотрел на часы. Было начало восьмого.
– А не купить ли мне билет прямо сейчас? – сам с собой заговорил Шваров. – Может эта чёрная буря быстро пройдёт и я уже завтра улечу? Пойду -ка я расспрошу у девушке в кассе, как это у них происходит, когда из-за погоды рейсы задерживают?
Но только он направился к двери, раздался звонок городского телефона. Шваров поднял трубку:
– Да. Слушаю.
В трубке были слышны только чьи-то завывания и всхливывания, кто-то пытался говорить, но его голос душили слёзы. Нехорошее предчувствие кольнуло Шварова, он закричал в трубку :
– Алло! Говорите! Что случилось?!
– Приезжай… Пожалуйста, приезжай … – сквозь рыдания, завыл голос Иры. – Юрку убили!
– Что?! – подскочил Шваров. – Как убили?! Ира, это ты?!
– Я-я-я… – завыла Ира. – Убили! Зарезали Юру-у-у! – причитала она. – Деньги забрали… Приезжай! Я сойду с ума!
– Я сейчас приеду. – сказал Шваров и бросив трубку начал собираться.
В Юркину квартиру он буквально ворвался. В комнате был бедлам. Валялись бутылки, с водкой и уже пустые, перевёрнутые стулья и объедки со стола. Ирка сидела на полу и выла в голос как собака, возле убитого хозяина. Но Ирка сидела не возле Юры, а рядом с контуром раскинувшегося на полу человека, очерченного белым мелом. В середине этого мелового контура, расплылась кровавая лужа.
Шваров стоял за спиной воющей Иры и смотрел на эту кровь и на меловой контур. Такое он часто видел в кино. И самому ему приходилось снимать детективные сериалы. Тогда, на съёмках всем было почему-то весело. Он вспомнил, как помреж Валя, заливаясь смехом, очерчивала мелом силуэт улёгшегося на полу Вани. Ваня был одним из рабочих. Весёлый парень. Он всё время исподтишка старался изменить позу, а Валя, это хулиганство, смеясь, пресекала. Тогда это было смешно. Но сейчас не кино снимали. Сейчас всё происходило по-настоящему. И Шварову было страшно. Ему сразу вспомнился его кошмарный сон. И то, что говорил ему старик долганин. Может быть Афанасий был прав, нельзя было тревожить этого шамана?
