Председатель внешнеторговой палаты Ван Цяо и её заместитель Ань Жань стояли в стороне, в их глазах читались нежность и тревога. Они никогда не видели Гао Лин в таком отчаянии, и на мгновение растерялись, не зная, как утешить девушку.
«Гао Лин…», – первым нарушил молчание Ван Цяо, его голос был низким и мягким, словно пытаясь пробиться сквозь густой туман грусти, – «Не переживай так сильно, мы все здесь».
Гао Лин медленно подняла голову, её опухшие глаза смотрели на Ван Цяо, в них читались растерянность и безысходность, как у раненой лани, потерявшей дорогу.
Ван Цяо глубоко вздохнула и продолжила: «Мы с Ань Жань – акционеры компании Линхай. Сейчас мы решаем передать тебе управление повседневными делами компании».
Гао Лин слегка опешила, словно не до конца понимая слова Ван Цяо, и просто смотрела на неё.
«Цзя Хуй сейчас беременна, ей нужно хорошо отдохнуть», – продолжила Ван Цяо, в её глазах светились забота и твёрдость, – «Ты же знаешь, она ещё и занимается делами внешнеторговой палаты, ей очень тяжело. Если ты возьмёшься за повседневное управление компанией Линхай, это снимет с неё часть нагрузки».
Гао Лин, услышав это, быстро замотала головой, её голос был полон слез: «Нет, госпожа Ван, я не справлюсь. Я всего лишь обычный сотрудник, как я могу взять на себя такую ответственность?»
Ань Жань подошла ближе, нежно взяла Гао Лин за руку и искренне посмотрела ей в глаза: «Гао Лин, ты сможешь. Всё это время ты работала помощницей Цзя Хуй, мы видели твою работу, у тебя есть и способности, и чувство ответственности. Сейчас компания нуждается в тебе, и Цзя Хуй тоже нуждается в тебе».
«Но…», – Гао Лин всё ещё колебалась, её сердце было полно тревоги, – «Боюсь, что я не справлюсь…»
Ань Жань похлопала Гао Лин по плечу, ободряюще говоря: «Не бойся, мы будем поддерживать тебя. С любыми проблемами ты можешь обращаться к нам. Это не просто работа, это ответственность – перед компанией, перед Цзя Хуй».
Гао Лин закусила губу и задумалась. Перед её мысленным взором появилось нежное лицо Цзя Хуй, она представила, как Цзя Хуй сейчас носит ребёнка и ещё занимается делами компании и палаты, и сердце её сжалось от боли.
«Я… я попробую», – наконец, подняла голову Гао Лин, в её глазах мелькнула решимость, – «Ради Цзя Хуй я попробую».
Ван Цяо и Ань Жань переглянулись, в их глазах засияли облегчение и радость.
«Хорошо, Гао Лин, этого достаточно», – сказала Ван Цяо, – «С завтрашнего дня ты официально принимаешь на себя управление повседневными делами компании Линхай. Если что-нибудь понадобится, обращайся».
Гао Лин кивнула, но грусть на её лице не исчезла.
К этому времени ночь уже глубоко опустилась, на улице царила тишина. Ван Цяо смотрела на измученную Гао Лин, её сердце было полно тревоги. Она понимала, что сейчас Гао Лин больше всего нужна поддержка.
«Ань Жань, останься с Гао Лин», – тихо сказала Ван Цяо, – «Я пойду домой».
Ань Жань кивнула: «Хорошо, госпожа Ван, не беспокойтесь, я позабочусь о Гао Лин».
Ван Цяо подошёл к Гао Лин и тихонько похлопал её по плечу: «Гао Лин, отдохни как следует, завтра новый день».
Гао Лин подняла голову и благодарно посмотрела на Ван Цяо: «Спасибо, председатель Ван, будьте осторожны на дороге».
Ван Цяо повернулся и медленно вышел из квартиры Гао Лин. В подъезде тускло мерцал жёлтый свет, казалось, вот-вот погаснет. Его шаги были тяжёлыми и медленными, каждый шаг, как будто, стучал по его сердцу.
