АНА навсегда: исповедь отличницы. Анорексия длиною в жизнь - страница 5

К моим десяти годам вредная Кира успела выйти замуж, родить дочь и сильно похудеть. Она и сейчас остается довольно тощей, я думаю, что в ней не больше 47 килограммов. Кира занималась самолюбованием, выставляла напоказ свои тонкие руки и ноги и, конечно, этим очень гордилась. Иногда мы сидели на пороге нашего деревенского дома рядом, на моих руках спала маленькая сестра, на ее руках – дочь. Кира тяжело вздыхала, положив на мое плечо свою голову, и тогда мне казалось, что она наконец-то повзрослела. Я смотрела на ее уставшее лицо, на кожу рук, которая от постоянной стирки пеленок стала белой как пергамент, и жалела свою старшую сестру. Раннее замужество вытянуло из нее прежний азарт к жизни, глаза погасли, и она неустанно повторяла, как ей трудно, когда еще хочется развлекаться, а нужно смотреть за ребенком. Она так искренне рассказывала мне о своей семейной жизни, так была нежна ко мне, что я верила ей, верила в силу материнства, способную изменить человека. Но, к сожалению, люди не меняются. Едва в поле зрения Киры появлялся Матвей, как она снова начинала хихикать, издеваться надо мной, и даже позволяла себе отпускать шуточки в адрес своей несмышленой дочери. Матвей с возрастом стал груб, хитер и нагл. Он постоянно лез ко мне драться, будучи пятнадцатилетним парнем, показывал на мне различные приемы из «каратэ», заламывал руки, и однажды так сильно ударил меня ногой в живот, что последствия этого удара напоминают о себе на протяжении всей жизни.

Я так хотела, чтобы все это было неправдой, я заставляла себя думать, что Кира хорошая, что она издевается вместе с братом надо мной, не потому что она злая, а по причине негативного влияния Матвея на нее. Кира старше меня ровно на десять лет, но она выглядела тогда как подросток. Я стремилась во всем ей угодить, восхищалась ее безупречным телом, но в ответ слышала лишь насмешки. Она постоянно указывала на то, что я вовсе не соответствую комплекции десятилетнего ребенка, смеялась над моими ногтями и толстыми косами. Более всего меня ранило то, что она никогда не говорила мне это в глаза, а проделывала свои насмешки за моей спиной. Чем бы я ни занималась, я всегда ощущала два лукавых глаза, которые внимательно изучают мою нескладную фигуру, а после смеются надо мной, но уже в сопровождении своего брата или их общей матери. Ночами я рыдала, мне не хотелось жить. Апогеем издевательств надо мной, стала ситуация, когда сестра попросила меня подойти к ней и встать рядом, как только я это послушно сделала, она тут же подозвала своего родного брата и сказала ему, встав позади нас, определить, чья «задняя точка» больше. Он заржал как лошадь и сказал, что, конечно же, моя, хоть таз все же гораздо уже. Я чувствовала, что надо мной надругались. Больше не смогла я простить этим хамам издевок над собой. С тех самых пор я перестала верить своей сестре. Она для меня умерла. Мой рост на тот момент составлял 153 см, вес – 48 кг

К одиннадцати годам мое тело приобрело все формы взрослеющей женщины, а вес неуклонно стремился к пятидесяти килограммам. Все девочки моего класса, кроме одной, были низкорослыми и худыми, их тела оставались еще детскими. Я же на их фоне смотрелась скорее практиканткой, чем школьницей. Внутренне я сгорала. Мне приходилось избегать всех детских забав, я даже не прыгала на скакалке, потому что наметившаяся грудь выдавала все признаки моего полового созревания. Одноклассницы с любопытством разглядывали меня, а я смущалась. Лишь в одиннадцатом классе, одна из них призналась, что сильно завидовала мне, потому что хотела тоже скорее стать женщиной, а взросление тела никак не наступало. Мне хотелось быть незаметной среди них, ничем не выделяться. Но это было слишком тяжело. Я носила широкую одежду на несколько размеров больше, отчего выглядела еще старше. Помню, как одноклассница Светка подошла ко мне, резко дернув за руку, и прямо в лицо зло прошипела: «Тебе не одиннадцать, а все восемнадцать! Сейчас ты выглядишь старше нас, что же будет с тобой, когда тебе действительно исполнится восемнадцать?! Ты станешь похожа на старуху!»