Анагел мой - страница 28

И старательно смотрел и повторял действия других. Правда, чуть шкуру подпортил, надрезав в нескольких местах. Порезал дважды пальцы, обмотал их травой, чтобы не сразу в глаза бросилась регенерация. Зато в нарезке мяса он обошёл других, ножи охотником тупились быстро, задевая кости, а вот нож Риура нет. Правда, приходилось для вида постукивать сбоку кромки, мол, вот, точу, смотрите сами… Но уставшим охотникам было не до него уже, все торопились закончить с тушами, пока мясо не пропало.

Всё пригодилось людям: кости, шкуры, рога, жилы… Риур смотрел и наблюдал украдкой, изредка спрашивая пробегавшую мимо Ва или Ору, зачем то или это нужно. Те отвечали так же на бегу, коротко и сердито. Спасибо Хэ, который пришёл помочь, видя, что пилот безуспешно пытается вытянуть жилы из туши. Показал, научил, ловко и цепко хватая пальцами скользкие жилы, вытягивал их наружу, каким-то особым способом дергал, вытягивая и упираясь другой рукой в тушу, потом одним лёгким движением обрезал у самого мяса. Довольно хмыкал и делал надрез уже в другом месте, стараясь объяснить Риуру, что и как делается. При этом Хэ даже не задумался о простой вещи: как охотник, умеющий убить медведя или оленя, не знает элементарных правил разделки? Риур втихомолку радовался отсутствию таких вопросов, иначе пришлось бы на ходу выдумывать легенды.

У реки, на небольшой песчаной отмели сидели женщины и молоденькие девушки, а то и девчушки, занимаясь разделкой рыбы, принесённой с моря. Как смог оценить Риур, улов в этот раз тоже был неплохим. Так же заметил, что, в основном, разделка рыбы и моллюсков, а так же членистоногих морских обитателей, была, в основном, прерогативой женского населения пещеры. А их, женщин, было гораздо больше мужчин.

Рыбу очищали костяными ножами, внутренности с непонятным бормотанием бросали в воду, тушку рыбы резали вдоль на две части и отдавали маленьким девочкам. Которые бежали, смешно шлёпая ногами, к камням с другой стороны пещеры, на которых были растянуты лианы, сплетённые из сухого тростника. А там уже девочки постарше развешивали рыбу на этих самых лианах… Членистоногих очищали, протыкали палками, по несколько штук на одну, и устанавливали между валунами…

К вечеру второго дня, уставший от беганья туда-сюда, от коротких снов на ходу между делом, от ноющих мышц, Риур довольно вздохнул, когда всё мясо было развешано, шкуры растянуты, кости разложены вокруг костра ровным кольцом. С морской добычей закончили ещё раньше, поэтому женщины пришли помогать охотникам. Мана взобрался на большой камень, дождался, пока заберется его жена, и зычно гаркнул:

– Люди Мана-Саи! Надо хвалить духов охоты! Надо есть добычу! Другая охота скоро! Мана поведёт людей Ман-Саи на другую охоту! Духи будут рады помогать!

Риур ожидал радостных воплей, но все как-то сдержанно погудели; сказывалась усталость. Потом ожили, когда вождь подал сигнал, и люди начали подтаскивать к костру небольшие сухие брёвна, укладывая их торцами на углях с краю. Растащили камни очага пошире. И разбежались, чтобы через какое-то время появится у костра, неся в руках куски мяса, потроха и ломти рыбы. Будут праздновать, догадался Риур. Улыбнулся Оре, которая смотрела на него, и пошёл к реке, смывать усталость и грязь, от которой уже коробило. Снял у воды одежду, скинул обувь и голышом медленно зашёл в холодную воду, ощущая медленное течение. Дополз до небольшой заводи, которую отметил ещё вчера, зашёл в воду по грудь и остановился, закрыв глаза. Мысленно прошёлся внутри себя, как сканером прочёсывая тело, убедился в отсутствии повреждений, и глубоко вздохнул, расслабляя мышцы. Отточенный сотнями тысяч лет процесс регенерации включился сам по себе, стоило только Риур расслабиться, и он даже поёжился, когда по венам и мышцам хлынуло знакомое, мягко покалывающее тепло…