Утро следующего дня далось Иштвану нелегко. Всю ночь его мучили кошмары. Он видел свою музу, свою милую княжну. Она весело смеялась и бегала вокруг него, прищелкивая язычком, поддразнивая. Затем к Иштвану вдруг приходило понимание, что он – это вовсе не он, а кто-то другой. Он видел свои руки, протянутые к девушке, и пытался остановиться, но не мог, его тело было ему неподвластно.
В один из моментов, девушка оказалась слишком близко, и эти омерзительные руки, с худыми длинными пальцами, вдруг обхватили ее нежную шейку и начали душить. Прекрасное лицо княжны исказилось от страха и боли. Она начала кричать и отбиваться. Пыталась вырваться, билась словно пойманная птица до тех пор, пока руки убийцы не сделали свое черное дело и тело девушки не упало замертво к его ногам.
Первый раз Иштван увидел этот сон, едва сомкнулись его веки. Он проснулся в холодном поту. Затем долго сидел в постели, бесцельно уставившись в темноту.
Когда сон вновь пришел к нему, картина повторилась.
И так продолжалось всю ночь, пока рано утром в комнату не вошел Демидыч и не распахнул тяжелые шторы, впуская в комнату утренний свет.
Иштван сел, взял со столика серебряный портсигар и закурил. Обычно он старался не курить по утрам, считая это вредным для здоровья. Но сегодня его организм требовал сигар и кофе.
– Оскар, почему ты вчера пустил в дом гостью и не дождался моего возвращения? – строго спросил Иштван.
Старик поставил перед сыщиком поднос с завтраком и спокойно ответил:
– Барышня ждала вас долго. Я предлагал ей прийти в другой день, она пожелала дождаться.
– Ты должен был дождаться меня вместе с ней, – недовольно проворчал Иштван.
– Я не могу, вы же знаете, Ваше благородие. Кости мои уже не молоды, к тому же работы по дому набежало, мне должно было рано встать. Это роскошь для меня – не высыпаться.
Иштван нахмурился и пробубнил себе под нос:
– Прогоню.
Старик улыбнулся, сделав вид, что не расслышал слов барина, и вышел.
Докурив сигарету, Иштван отхлебнул кофе и поднялся. Он подошел к окну. Ночью, видимо, падал снег. Все деревья в саду были покрыты огромными белоснежными шапками. Но дорожка от дома была расчищена, за что Иштван мысленно поблагодарил своего слугу, ругая себя за грубость. Встал же старик и расчистил выход, чтобы барин не погряз в сугробах. Закончив с завтраком, Иштван решил первым делом навестить князя Мухина, в его доме на Елагином острове.
Елагинский особняк на протяжении последних лет был излюбленным местом проживания премьер-министра. Дом не был его собственностью и в случае отставки возвращался обратно в казну государства. Но по сей день Мухин жил в этом просторном, трехэтажном особняке старой постройки.
На улице было прохладно, и Иштван в душе загрустил о теплом лете и солнце. Зима своей холодностью навевала на него тоску.
Дом князя охранялся несколькими десятками солдат и жандармских офицеров. Первый караул стоял у моста, часть патрулировали территорию самого острова, остальные находились в доме. Сразу признав в визитере важного чиновника, солдаты, вытянувшись по стойке, пропустили сани к дому.
В сером свете зимнего утра, дом казался унылым и явно передавал настроение его обитателей.
Во дворе Иштвана встретил адъютант князя Зацепкин Александр Павлович. Это был высокий шатен, открытой внешности, с характерными для того времени усами и бородкой, с добрым и прямым взглядом.
