Анатомия духа. Семь ступеней к силе и исцелению - страница 10

Меня поразила безмятежность Рэйчел и ее обыденное отношение ко всему, в особенности ее невозмутимость перед лицом смерти. Куда подевался весь мой страх перед смертью, к которому я привыкла в своей культурной среде? Как я теперь понимаю, Рэйчел взорвала мой мир – в частности, мое представление о духовном измерении жизни или о Боге. И в то же время она оставалась непосредственной, как летний дождь. Мне хотелось отмахнуться от истин, о которых она рассказала мне во время чаепития, я хотела видеть в них не более чем первобытные верования, но мое внутреннее чутье говорило мне, что Рэйчел знала Бога, который был гораздо реальнее, чем мой.

– Откуда этот человек знал, что он умрет? Он был болен? – спросила я Рэйчел.

– Он ходил к шаману. Шаман смотрел его энергию. Его энергия сказала шаману, что с ним произойдет.

– Как шаман узнал об этом?

Рэйчел была возмущена моим невежеством.

– Скажи мне, – спросила Рэйчел, глядя мне прямо в глаза, – как ты можешь жить и не знать таких вещей? Не знать дела твоего духа и что он тебе говорит?

Она добавила: «Люди ходят к шаману, чтобы узнать, о чем говорит их дух. Еще давно шаман сказал мне: „У тебя скоро сломается нога, если ты не будешь ходить ровно“. Я поняла, что он говорил не о моей походке. Он имел в виду, что я была неверной женой, потому что хотела мужчину другой женщины. Я должна была запретить себе видеться с этим человеком. Но это было тяжело, потому что я его любила. Мой дух болел самообманом. На какое-то время я покинула это место, а когда вернулась, то хромота исчезла».

Мне страшно хотелось остаться пожить у Рэйчел и поучиться у нее. Я сказала, что буду убираться в ее доме, выполнять ее поручения и делать все для нее. Но когда вернулся водитель фургона, она прогнала меня, и больше я ее никогда не видела. Когда я залезла в фургон, водитель спросил: «В ней есть что-то такое, верно?»

Когда я той осенью вернулась домой с Аляски, вернулось только мое тело, но не дух. Потребовались месяцы, чтобы они слились воедино. До встречи с Рэйчел я не относилась к силе нашего духа так, как она описала ее. Я никогда не задумывалась, что мы всегда вкладываем собственный дух в свои дела и знакомых нам людей. К тому же я никогда не думала, что мой жизненно важный выбор обусловлен моим духом и влияет на мое здоровье.

Сегодня я понимаю, что рассказ Рэйчел о психологическом и физическом исцелении – это отличный пример того, как символическое видение способно изменить нашу жизнь. Хотя тогда я не догадывалась об этом, но в тот полдень с Рэйчел мне впервые открылся дар ясновидения. И пусть мне предстояло реализоваться в этой сфере только спустя восемь лет, но воспоминание о ней помогло мне избавиться от депрессии и повернуть жизнь в другую сторону. Я решила поступить в аспирантуру и изучать теологию. Я надеялась расширить свой кругозор и таким образом приблизиться к мировоззрению Рэйчел. Я надеялась окончательно выбраться из тупика, побороть свои предубеждения и умственную ограниченность. Возможно, тот Бог, которого, как мне казалось, я знала, не был Богом, который существовал в действительности, поэтому Он, естественно, и не мог внять моему желанию стать писателем. Возможно, Бог, который был мне еще неведом, оказался бы более отзывчивым.

Я поступила в аспирантуру в состоянии духовного кризиса и впервые в своей жизни почувствовала себя совершенно обессиленной. Тем не менее я получила степень магистра в области мистицизма и шизофрении – сумасшествия, возникающего на пути к духовному здравомыслию. Позже я начала понимать, что к изучению силы меня привело чувство бессилия, потому что жизни мистиков – это уроки физических, эмоциональных и духовных потерь и лишений, за которыми следует возрождение для новых взаимоотношений с силой. За закрытыми дверями, через душевную боль и экстаз мистики искали путь к духу. Эта связь была настолько глубокой, что они могли вдыхать энергию, как Божественное электричество, в простые слова и дела. Они обретали дар исцеления посредством истинной любви, прощения и веры.