Это никак не касается тебя, Айфун! Возьми себя в руки! Она твоя работа, и не более того!
Он внушал себе это все время, проведенное в ванне, пока его возбуждение не поутихло. Полотенце упало на пол в знак того, что служанки должны были заменить его сегодня, как и постельное белье, в котором он изрядно пропотел этой ночью.
Спустившись к завтраку, он встретил Элизу с Симеоном, уже во всю уплетавших сэндвичи с чаем.
– Доброе утро! Как спалось? – лучезарно улыбнулась девушка.
– Доброе утро! Прекрасно, спал как убитый.
– Для кофе закончилось молоко, – заявил Симеон, выпивая американо с остатками холодного молока. – Сегодня напишу куку список, чтоб купил.
Парень хмыкнул, оценивая «дружелюбный» жест его коллеги, так и норовящему уколоть Айфуна в присутствии Элизы.
– Я с утра пью чай. Кофе мешает сконцентрироваться. А сегодня важный день. Кстати, ты подготовил Мию? А то головы полетят, ай-ай-ай… – присвистнул Айфун, влезая с Симеоном в перепалку.
– Она готова, – грубо ответил он. – И билеты на ее имя куплены еще вчера.
– Ты просто молодец! – всплеснул руками Айфун, садясь напротив парня.
– Что ж! Я пойду готовиться к отъезду, – Элиза поставила грязную посуду в раковину.
– Какому отъезду? – спросил Айфун.
– Она следит за такими, как Мия, – ответил за нее мулат. – Это ее работа. Вторая работа, после поиска проституток.
– Понял.
Когда Элиза вышла, на кухне воцарилось молчание и гнетущая тишина, разрывающая перепонки, словно ультразвук.
– Ты говнишься только в ее присутствии, разве я этого не вижу?
– Айфун, ты много чего не видишь. А если ты этого не видишь, значит, тебе это не положено.
– Ты злишься, потому что я привлекаю твою подружку? Умерь свой пыл. Она мне неинтересна.
– Да что ты говоришь! – Симеон бросил ложку на блюдце, создав противный для ушей звук. – И мне говоришь это ты, тот, кто жарил ее в отеле?
– Да… У нее прекрасный двойной язычок, Симеон, так и желавший скользнуть мне ниже бедер.
– Сука! – разорался мулат, резко поднявшийся со стула, что тот упал с грохотом на пол. – Не смей приближаться к ней!
Айфун спокойно помешивал сахар в чае, ухмыляясь и смотря на парня исподлобья.
– Что вы устроили! Симеон! – женщина в переднике и чепчике на голове прошла на кухню. – Что происходит? Не сметь шуметь на моей кухне!
– Я уже ухожу, – заявил мулат, поднимая стул и удаляясь из кухни.
Женщина убрала за него чашку со стола и стерла со скатерти крошки.
– Ты тоже смотри у меня! Чего удумал! Злить Симеона. Он тут не последний человек, а тебя я знать не знаю! Не нарывайся! Ишь, удумал чего! Малявка!
Айфун был крайне поражен началом такого утра, и, приняв позицию праведного и невиновного человека, которого решилась судить старая бабка, не зная ситуации, сказал:
– Сударыня, я искренне прошу прощение за это утреннее недоразумение. Мы, парни, имеем такое свойство выяснять отношения не в самом удачном месте. Поверьте, если бы мы что-либо разбили, то уверяю, я бы убрал это сам или заплатил бы вам сполна за ваш нелегкий труд. Я уважаю вашу работу и знаю, как вы устаете на ней и от таких, как мы.
Женщина удивленно посмотрела на Айфуна, не веря своим ушам.
– Откуда же ты взялся такой, дипломат! То-то я не припомню таких правильных в этом доме. Лишь хамят да огрызаются!
– Меня зовут Айфун. Я приехал несколько дней назад.
– Я мисс Терриз. Служу семье Пикар более десяти лет. И, поверь мне, я не встречала еще таких, как ты!
