Тыча мокрушника в пятно, воспитательница отчитала его с громкостью, будто он совершил убийство. Возможно, именно после того случая Андруша не мог воспринимать женский крик: все слова на повышенном тоне сливались для него в нечленораздельный лай.
Парень докуривал, глядя на себя пятилетнего около садика: мститель в шортиках и колготках подбирался к чёрному ходу с кипой газет, потом запихивал их под дверь, поджигал и прятался за павильон. Пепел в коридоре, смеющийся завхоз, веник, ремень… Вереница колючих образов пенопластом заскребла по стеклу воспоминаний, и Андрушу передёрнуло. Он уже собрался выбросить окурок и идти, как откуда-то сзади раздался старческий скрип:
– Мужчина, а что это вы высматриваете в учреждении, где находятся маленькие дети?«Ээээ… что?!… дура?…», – Андруша заперебирал вариантами адекватного ответа бдительной бабушке-кареглазке, но почему-то принялся оправдываться:
– Я к другу на утренник. В смысле, к ребёнку… К сыну друга… – он понял, что ведёт себя, как завравшийся педофил, и в доказательство невиновности уверенно шагнул в калитку, ко входу.
Детский сад с порога подарил Андруше букет из запахов краски, столовой и хвои. На звуки пианино молодой человек последовал в зал. Он Годзиллой ступал меж крошечных стульев, столов, людей и машин, которые с непривычки виделись ещё меньше. Хищным взглядом гигантского ящера Андруша заметил на расписной стене коридора сосновую ветку с дождиком. Тут же оторвал от неё пару иголок и воровато отправил себе в рот пожевать, чтобы дети не сразу догадались, чем дядя занимался вчера вечером.
Слава богу, представление уже началось. Андруша отыскал Ярика с бывшей женой Ульяной и протиснулся к ним сквозь ряды родителей. Склонив голову, он увидел резинку красных трусов, которые сидящая на корточках дородная брюнетка для верности натянула почти до лопаток. Она опрашивала чьего-то сынишку на предмет имени, происхождения его костюма и отношения к Новому году. На засыпку любопытная дама справилась о возрасте мальчика.
– Четыле, – виновато сознался ребенок.
– Ого, какой большой! Защитник! – потребительски констатировала женщина, видящая в мальчиках не будущих президентов, бизнесменов или звёзд, кем они действительно хотели бы стать, а прежде всего защитников её и других тёть.
Скромно подперев собой шведскую стенку, Андруша стоял и думал, сколько лет должно быть ребенку, чтобы, узнав у него возраст, не поразиться: «Ого, какой большой!»… Вроде: «Четыре? Тю, а я думал девять, ну ладно, расти пока… «Отвлекло его красочное действо, вспыхнувшее в центре зала. Пёстрое кольцо из детей, Деда Мороза и Снегурочки двигалось вокруг ёлочки в такт новогодней песне. Андруша сразу обратил внимание на костюмы: красивые дети были одеты в зайчиков и собачек, а некрасивые – в зайцев и собак. Он вращал зрачками по окружности хоровода, считая, сколько времени длится один оборот, подспудно прикидывая, когда этот сказочный карнавал наконец-то закончится.
На Андрушино счастье, Никита одним из первых прочитал стишок, получил от ватобородого кудесника коробку со сластями и подошёл к папе. Миссия Че на празднике была выполнена. Ребёнок был увиден, сфотографирован и похвален за виртуозное выступление. Ярослав ещё собирался обсудить кое-что с воспитательницей Никиты, но понял, что момента дождётся не скоро, так как узнал её в Деде Морозе. Для приличия он хотел ещё немножко поприсутствовать на празднике, но после очередного Андрушиного «Пс, пошли уже…» сжалился и пошёл уже.
