И она всё это сделала, сыграла, ушла, дабы Дамира и брата не убили. Пожертвовала собой. Плюнула на свою жизнь ради других.
Лина думала... За ней приедут. Спасут. Дамир поехал, не осознавая, с какими опасными людьми придется связываться. А потом и Андрей... Авария... Сгоревшая машина...
В блокноте Ангелины Цербер прочел написанное про брата. Она видела... Видела, как взорвалась машина Андрея. Это тоже было подстроено шакалами Распутина.
Лина видела, как Дамир лежал на земле. Окровавленный.
Все ее любимые умерли... Умерли, и она видела смерть каждого из них...
– Брат, – короткий стук в окно машины, и Цер прячет блокнот обратно в бардачок, открывает дверь. – Есть новости.
Цер быстрыми шагами поднимается в офис. Мариб работал всю ночь. Не спал. Не менее уставший, чем Цер. Но оно того стоило.
– Смотри. Они у больницы остановились. Я следил за всеми камерами, ведущими съемку в городе. В конце концов они мне попались. Девчонка вышла из машины через несколько минут после ухода семейной пары. А потом вот...
Потом парк. Цербер видит, как Ангелина сидит на лавочке. Дальше – как переходит дорогу. И кадры из ювелирного магазина.
Ангелина будто стоит прямо перед камерой. Так идеально видно ее лицо... Красные глаза. Раненая губа. Лоб. Такая усталая. Отчаянная. Ежеминутно оборачивается назад. Смотрит по сторонам.
Теперь это станет привычкой на всю жизнь...
Протягивает какое-то украшение, плачет. Видимо, не хочет отдавать. Разговаривает с девушкой из магазина. Но что-то идет не так, и Ангелина, схватив цепочку, выбегает из магазина.
Ее снимает камера наблюдения на выходе. Стоит под дождем, не может решиться... Продать или же убежать?
А если не хочет отдавать... Эта вещь из прошлого. Будь она подарена мужем, Ангелина без раздумий избавилась бы от нее...
– Она возвращается и продает эту цепочку, – говорит Мариб, выключая компьютер. – А дальше непонятно куда ушла. Пока что других зацепок я не нашел. Дай мне пару часов, брат. Я найду ее. Обещаю.
Цербер молчит. Не может отойти от шока. Не может прийти в себя после прочитанных слов в блокноте и услышанного от Людмилы. Всё совсем не так, как казалось...
– Я к Распутину. Вернусь чуть позже. Нужно вернуть ту вещь, что Ангелина продала. Но сначала узнаю, какие планы сукин сын строит, – шипит сквозь стиснутые зубы Цер. – А ты отдыхай. Спасибо за помощь.
Похлопав товарища по плечу, прощается и направляется в дом, где Лину годами держали на цепи. Где били, издевались над ее чувствами.
Но Цербер будет не Цербер, если не отомстит.
Амиль встречает его на пороге. Молча следует за другом. Он тоже слышал разговор брата с сестрой, и ему не менее жаль Лину, чем Церберу.
– Только спокойно. Чуть осталось, брат, мы найдем ее. А потом удача будет на нашей стороне.
– Какая, на хрен, удача, Амиль? Я его рано или поздно уничтожу. Собачьей смертью, блядь, сдохнет! – выплевывает, без стука заходя в кабинет Распутина.
Тот снова пьян. Напился, сука. Бухает.
– Ну что у вас? – раздраженно бросает Цер, прикуривая.
– Ничего, – глухо отвечает. – Испарилась. Всю ночь искали.
– Знаю. Я тоже искал. Нет нигде. – Мысленно усмехается своим словам. Вот бы прям сейчас задушить мудака, но... Мечта Ангелины... Прикончить его должна она!..
– Я сейчас приду, – кривится Распутин, поднимается, но снова падает на кресло. – Тошнит.
Поднявшись заново, выходит из кабинета. Но не проходит и двух минут, как появляется Людмила. Встав с задней стороны дивана, массирует плечи Цербера. А он настолько задумался, что даже не заметил, как она вошла.
