Старик тихо покачивал Лию на коленях. Согревшись и закрыв глаза, она, всхлипнула, тяжело вздохнула и уснула. Ей приснился луг из пушистых облаков. Яркое синее небо. Потом появилась Аурелия… Она смеялась колокольчиковыми переливами. И, расправляя нежные крылья, летела всё выше и выше. Вот она превратилась с крохотную точку и исчезла из вида.
– А-у-ре-е-е-лия… – позвала Лия, шепча в синюю высь. – А-у-ре-е-е-лия… А-у-ре-е-е-лия…
Но сестра не ответила. Не вернулась на облачный луг.
Лия проснулась, тряхнула льняными кудряшками. О, это был всего лишь сон. Но…
– Отец! – Лия, освободившись от ласковых объятий, подскочила от неожиданного прозрения. – Ты сказал, что Аурелия – моя сестра. Мне не почудилось?
– Нет, ангел мой, не почудилось, – Судья улыбнулся, сложив крылья за спиной. – Я не хотел об этом говорить. Но, видя ваше сходство в непокорности, решил оградить тебя от возможных разочарований…
– Да какие там разочарования! – перебила его Лия, гневно сверкнув глазами. В туманном небе вдруг сверкнула маленькая молния. Людям, смотрящим в это время в окно, могло показаться, что кто-то резко чиркнул спичкой, на мгновение озарив ночную тьму. – Отец, ты позволил осудить свою дочь… Да что там! Ты сам осудил её, отправил в долгую ссылку, спрятал в теле человеческом, обрекая на страдания. Да как ты мог! Родную ангельскую душу… Стерев память прошлого… Вот так взять и одним взмахом крыла вычеркнуть бедную девочку из своей и нашей жизни. Как ты мог?
– Ты считаешь отца старым грозовым облаком… – Судья нахмурил брови. – Что ж, твоё право. Считай меня таким. Но другого выбора не нашлось. Хотелось хоть как-то проучить Аурелию. Надо же было остановить её безрассудное поведение. Ведь сорванные ею контракты – это люди, внезапно ушедшие из жизни и доставившие много горя близким людям. Как такое можно было терпеть? Как такое вообще можно было допустить? Ангел, обязанный помогать подопечным, вдруг лишал их не только своей опеки, но и жизни вообще. Это ли должное поведение моей дочери? Это ли правильные и праведные поступки?
Лия молчала. Опустив голову, она смотрела в туманную мглу. «Может, отец прав? Может, решение проучить непокорную Аурелию было на тот момент единственным и разумным. Но тогда почему он скрывал наше родство? Почему, зная о нашей тесной дружбе с самого детства, не выдавал секрет?»
– Ты узнаешь об этом позже… – словно отвечая на её вопрос, Судья погладил Лию по голове. – Чуть позже. На сегодня достаточно откровений. А сейчас лети! Следуй за своим сердцем! Тебя ждут. Твоя помощь нужна друзьям и твоим подопечным. Лети! Но помни о нашем разговоре, о том, что случилось с Аурелией. И не позволяй себе подобное поведение. Ле-е-е-т-и-и-и!
Витторио не мог прийти в себя. Вот так поворот. Аурелия – дочь Судьи? Быть такого не может! Отец обрёк собственного ребёнка на страдания… На такое мог решиться только сильный духом и характером ангел. Хотя… Вполне возможно, что именно суровая отцовская любовь поможет Аурелии перечеркнуть прошлую взбалмошную жизнь и начать ангельское существование в мире небесном с чистого листа. А ему как Наставнику, как главному ангелу в жизни Аурелии, надо приложить максимум сил, знаний и терпения, чтобы помочь любимой доработать этот последний в её земной жизни контракт.
