Ангел Элли - страница 6
– Откуда ты знаешь, что её дом пустует и там никого не бывает?
– Я ведь ангел их семьи, я всё знаю.
– Возьми это, – сказал бездомный, протягивая мне визитную карточку.
– Что это?
– Съезди в это место, там тебе могут предложить подзаработать. Найди человека по имени Кевин Барт, скажи ему, что ты от меня, он поможет.
– Что я ему скажу? Как тебя зовут?
– Он поймёт, просто дай ему это.
– Спасибо! – я поблагодарил его, и мы замолчали.
Он отпустил голову, словно отключился, а спустя несколько секунд он резко поднял глаза и посмотрел на меня каким-то новым взглядом, будто только что понял, что я свалился с неба и до этого мы не разговаривали. Он продолжал осматривать меня, и я чувствовал, что он хочет задать мне ряд вопросов, но не знает, с чего начать.
– Что это на тебе надето? – наконец спросил бездомный, постоянно глядя на нижнюю часть моей одежды.
– Это хитон.
– Хитон? – спросив, он даже не сделал удивлённое лицо, хоть и услышал это слово в первый раз.
– Да, это нижняя часть одежды ангелов.
– Не знал, что у ангелов есть одежда. И где твой верхний хитон?
– Какой ещё верхний хитон?
– Верхняя часть – футболка или майка, например.
– Его называют гиматий, это плащ, который заворачивается поверх хитона. Он слетел, наверное, при падении.
– А, видел, – сказал он и посмотрел на стену, что сзади нас.
Мы находились у заброшенного дома, где вдоль стены были рисунки ангелов, которые я даже не заметил, над ними – балконы с железными решётками, а внутри – пустота.
– Наверняка и корона у тебя есть, тоже улетела? – продолжал расспрашивать бездомный, смотря на картины на стене.
Я повернул голову, посмотрел на рисунки и понял, что он имел в виду диадему, головное украшение. Я промолчал.
Я отлеживался в том переулке ещё часов четырнадцать после разговора с бездомным. Мы больше о личных вещах не разговаривали, беседовали лишь о том, как устроен мир и как мне себя вести при людях. Он ухаживал за мной, давал мне воду, сидел рядом. А когда я спал, почувствовал, как меня укрыли чем-то теплым и приятным. Это была его куртка. Я предложил ему пойти со мной и пожить под одной крышей в одном доме, но он всячески отказывался, говоря, что его дом – это улица.
В скором времени я смог нормально стоять на ногах и пошел по улицам города, держа путь к новой жизни. У до дома, где семья Элли проживала свою прекрасную и счастливую жизнь, на меня нахлынули воспоминания – как я сидел на качелях у дома, глядя на счастливую Сару. Она выбежала во двор, где её возлюбленный сидел на скамье и читал книгу, и принесла ему весть о своей беременности. Чуть позже, на той же скамье, они решили, что если будет девочка, то назовут её Элли. Так и случилось. Кто бы мог подумать, что сейчас я стою здесь и всё вокруг так изменилось, что до ужаса страшно и непонятно, что будет дальше!
Дом был похож на «Дом-музей Эрнеста Хемингуэя», что находился во Флориде, – такой же белый, с полукруглым крыльцом на улице. Двери и окна были закрыты, поэтому пришлось выбить стекло и пробраться таким способом внутрь. Внутри дом казался пустым, холодным, вся мебель была укрыта белыми покрывалами, а покрывала укрыты сантиметровой пылью. Над большим роялем, что стоял у стены, висел большой портрет Сары. Я подошёл к нему, поставил табуретку, что стояла у рояля, дотянулся до портрета и снял его, протёр рукавом своей куртки, что мне дал бездомный, и завис, смотря Саре в глаза. Я убрал всю пыль, навёл порядок на первом этаже, зажёг камин и лёг на диван.