– Да? Извини. Я испугалась, что ты... – мямлю, не зная, чем оправдать наглое вторжение.
– Ладно. Лиза? – Сероглазый замирает и поворачивается на мой голос.
– Ум-м-м... – мычу, продолжая разглядывать Роба. Какой же он...
– Мне нужно одеться. Конечно... Чего ты здесь не видела? – он усмехается, глядя на свое зеркальное отражение.
– Ухожу-ухожу, – смущаюсь и молниеносно покидаю ванную комнату.
***
На улице ночь.
Роб давно спит. После холодного душа он забрался под теплое одеяло и провалился в глубокий здоровый сон.
А я тенью брожу по дому подзащитного и не знаю, чем заняться. Да и что я могу? Только наблюдать.
Сначала рассматриваю спящего парня, с интересом изучаю смягчившиеся черты лица. Сейчас он такой милый, трогательный и притягательный. С трудом отрываю взгляд от красиво очерченных губ и переключаюсь на изучение обстановки комнат. Но...
Где бы я ни была, куда не смотрела – думаю об одном. Что произойдет с моим телом, если я приму человеческую оболочку?
Сомнения меня убивают! Хватит колебаться, пора действовать.
Перемещаюсь в ванную комнату, останавливаюсь перед зеркалом, смотрю в него, но вижу в отражении навесные ящики и отделанную кафелем стену.
Решимость испаряется.
– Как страшно, – вспоминаю пережитые страдания. – Ну, давай! Не трусь! Все получится, – храбрюсь и возвращаю себе физическую форму.
Трепещу от страха, прислушиваясь к внутренним ощущениям. И... Ничего... Совсем ничего не болит!
Вглядываюсь в свое отражение и понимаю – вот, где скрывался настоящий кошмар.
– Ужасно выглядишь, детка, – у меня вырывается смешок.
Одежда перепачкана дорожной грязью и бурыми пятнами.
Распущенные волосы растрепались. Пытаюсь пригладить их, и натыкаюсь на спутанные узлы. Такие колтуны расческой не разодрать. Приходится помучиться, разделяя волосы.
Справившись с длинными прядями, смотрю на перепачканное запекшейся кровью лицо. Прикасаюсь пальцами к губам и тут же ощущаю на языке мерзкий металлический привкус.
– Гадость! – корчусь от отвращения и бросаюсь к раковине. Включаю воду, набираю ее в рот и начинаю полоскание. Но сколько ни повторяю процедуру, привкус остается. Иду на крайние меры. Хватаю щетку хозяина и... Где бы записать? Беру ее в рот.
Обычно я брезгливо отношусь к чужим средствам гигиены, но эта вещь принадлежит Робу. Вожу щетинками по зубам, деснам, языку и чувствую, как бегут приятные мурашки по телу.
– А это чем-то похоже на поцелуй, – мечтательно вздыхаю, но тут же одергиваю себя:
– Ну ты и дурочка, Лиза!
Откладываю щетку в сторону и начинаю снимать грязные шмотки, когда остаюсь обнаженной, верчусь возле зеркала.
Слава богу! Никаких повреждений, лишь слой пыли, осевший на теле. Избавляюсь от него, вымывшись. Потом с удовольствием растираю влажную чистую кожу колючим полотенцем, ощущая разливающееся тепло. Хорошо!
А когда кутаюсь в махровый халат Роба, становится еще лучше.
Его запах обволакивает меня, кружит голову, будоражит. Поднимаю воротник, тыкаюсь в него носом и наслаждаюсь.
– Как же приятно пахнет, но... Мне нельзя думать о Роберте, как о мужчине. Он мой подзащитный, – призываю здравый смысл, но сердце говорит громче, чем разум. – Я не могу отказаться от него. Не хочу! – чувствую, как усиливается желание видеть его.
Тихо вхожу в спальню и замираю рядом с постелью.
Роб лежит на животе, раскутанный по пояс.
Разглядываю рельефные изгибы спины и не удерживаюсь, тяну руку к нему. Пальцы скользят по горячей коже, изучают рельеф выделяющихся мышц, чертят линию позвоночника.
