Сидевший недалеко от крыльца клиники Натанэль увидел, как луч солнца скользнул со второго этажа и упал на газон. Он подошел поближе, увидел икону… Бережно поднял ее, протер и прижал к груди.
– Господи, за что же они так ненавидят Тебя?
– Они просто Меня не знают.
Выкинув икону в окно, Лера неожиданно успокоилась. Мелкий бес визжал и похрюкивал от счастья, валяясь на кровати. На какое-то время он выпустил девчонку из поля зрения, забыл о ней, наслаждаясь успехом с выброшенной иконой и дракой.
А Лера, на время освободившись от влияния беса, вдруг закусила губу, прищурилась и о чем-то задумалась.
Перед глазами возник крошечный красный комочек… Ее дочка… Как сказал этот парень? – Они будут живьем рвать ее на части и бросать в мусор?
Сердце у Леры на миг остановилось, потом сделало какой-то кульбит и заколотилось быстро-быстро. Она прижала руку к животу и поняла, что сама убьет любого, кто посмеет тронуть ее ребенка.
Бледная, с расширенными от ужаса глазами, Лера сдернула с себя халат, торопливо оделась в свою одежду, подхватила с тумбочки сумочку и сказала:
– Ну, кто со мной? Что прижались, как крысы? Дайте своим детям шанс!
Ей никто не ответил. Пугливые соседки прятали глаза, а злая, растрепанная Таня с ненавистью смотрела на рыжую девицу.
– Тогда пока, смертнички! А мой малыш будет жить! И плевать мне на всех!
Больше никто за ней не последовал, а Лера вышла в коридор, подошла к сестринскому посту и сказала:
– Савельеву вычеркните. Я передумала.
Медсестра подняла на нее удивленный взгляд, но компьютер все-таки включила.
– Учтите, девушка, деньги мы не возвращаем!
– Подавитесь, – презрительно ответила Лера и с легким сердцем выскочила на улицу. Мелкий бес в ужасе метался по коридору, не зная, как ему поступить. Привязаться к Тане? Но она и так уже давно принадлежит им. Бежать за Лерой? Но это, кажется, уже бесполезно…
Он не понимал, что произошло, и это приводило его в ярость. Эта ярость заволокла рогатому глаза и отняла последний рассудок. Он даже не заметил, что за его метаниями давно наблюдает один из Хранителей. Прикосновение крестообразной рукоятки ангельского меча и провал в преисподнюю оказались для беса полной неожиданностью.
***
На улице Лера зажмурилась от яркого солнца, принюхалась… Пахло цветами, свежей зеленью и немножко дождиком. Ее малышка будет жить! Как, как она могла решиться на такое? А родители… Да пусть себе орут, из дома выгнать права не имеют. А на истерики наплевать.
К ней подошел тот самый парень-фокусник, благодаря которому Лерка ушла из клиники. Он улыбнулся и протянул ей выброшенную иконочку:
– Доброе утро еще раз, Огонек! Мне кажется, это ты уронила. Возьми! Я рад, что ты ушла оттуда и не совершила непоправимого!
Лера машинально взяла протянутую ей икону и внимательно присмотрелась к парню.
– Ты что, ждал меня здесь?
– Да.
– Зачем? Почему? Разве мы знакомы? – без подзуживаний и накручиваний беса Лерка, оказывается, умела спокойно разговаривать и даже улыбаться.
– Нет.
– Тогда почему ты назвал меня Огоньком? Меня так только близкие друзья называют…
– Не знаю, – Натанэль смотрел на Леру, на бьющуюся в ней крохотную жизнь и улыбался. – Просто цвет волос у тебя такой… Солнечный. И веснушки эти замечательные… Вот и Огонек.
Лера заулыбалась, кивнула, словно давая понять, что согласна с таким объяснением, затем еще раз взглянула на икону… Потом зачем-то спрятала ее в сумочку, напрочь позабыв о своей вспышке ярости в палате.
