– Да, пора бы уже, – поддерживал её Иван Григорьевич.
– Я звонила… Телефон не отвечает, – оправдывалась измученная от волнения Алина.
– Ни черта себе, не отвечает! – вступал в разговор Володя. – Не мог же он забыть, денежки-то были немалые. Уже три недели ни слуха, ни духа от твоего Александра Матвеевича!
– Ты должна поехать к нему домой, – сказала Софья Фёдоровна строго, – не нравится мне всё это. Пахнет афёрой… И зачем я тебя послушала!
Алина снова звонила и звонила, но ответа не было. И вот, двадцать пятого августа, как все учителя, Алина вышла на работу. Предстояло подготовить класс на первое сентября. Сразу же она была вызвана к директору, который сообщил Алине, что её ученик Чернышов Сёма, сын Александра Матвеевича, переехал летом в другой район, и переведен в другую школу. Директору показалось странным, что от этой новости у Алины Неверовой слёзы брызнули из глаз. По какому адресу теперь живёт её "спаситель", Алине не сказали. Директор не знал. Тогда она отпросилась домой, сославшись на сильную головную боль, и поехала на такси прям к зданию горисполкома. Хорошо, что оно было в центре города. Алина села на скамеечке напротив входа и приготовилась ждать. Через час примерно, из дверей вышел Александр Матвеевич с каким-то мужчиной. Они направились к белой "Волге" на стоянке возле входа. Алина кинулась наперерез им, задыхаясь от возмущения и стресса:
– Здравствуйте, Александр Матвеевич! – крикнула она, подбежав вплотную. – Я – Неверова Алина Дмитриевна.
Мужчины остановились.
– Да-да, день добрый, – поздоровался Александр Матвеевич, прервав разговор со своим собеседником, который тоже кивнул Алине в знак приветствия.
– Давайте, отойдём, – предложила Алина, взглянув на другого мужчину, – я Вашего звонка ждала, по поводу…
Как ни странно, Александр Матвеевич не поспешил отвести её в сторонку, а прямо и открыто смотрел на Алину, даже немного недоумённо. Он ответил:
– А, Вы о Сёме? Вас должен был директор школы предупредить, что мы поменяли место жительства и, соответственно, школу. Вы извините, я спешу.
Александр Матвеевич вновь обратился к своему попутчику, повернувшись к Алине спиной:
– Ну, идёмте, Василий Петрович, машина ждёт. Так на чём мы остановились…
У Алины мурашки побежали по телу. Ей уже стало наплевать на какого-то другого мужчину, и она понеслась вслед быстро удаляющейся паре:
– Постойте! Причём здесь Ваш сын? Я о деньгах, о квартире. Вы что?!
– Это Вы – что? – Александр Матвеевич удивлённо вскинул брови. Он открыл переднюю дверцу Волги, а тот мужчина уже сел за руль.
Алина осмелилась схватить за рукав пиджака Александра Чернышова. Мужчина, кстати, был высоким и крупного телосложения. Раньше Алина как-то не обращала внимания на его внешность, но теперь заметила, какой неприятно-обрюзгшей была фигура этого человека: мясистая шея плавно перетекала в грудь, а сверху почти сливалась с круглым подбородком в мелких красных прыщиках. Жирный живот нависал широкой складкой над ремнём засаленных серых брюк, едва прикрытый снизу трещащей по швам рубахой. На блестящих глубоких залысинах выступили капельки пота (конец августа выдался жарким). Круглые очки в пластмассовой оправе неуклюже примостились на переносице, от чего глаз, как таковых, было не видно, и за их выражением проследить было невозможно. Александр Матвеевич с силой вырвал руку, от чего боль пронзила пальцы правой руки девушки. Он резко открыл дверцу пассажирского сиденья автомобиля, быстро сел и захлопнул её. В открытое окно Алина стала кричать, заикаясь и запинаясь от нахлынувшего на неё возмущения и страха:
