– Готова?
Я кивнула, не совсем понимая, к чему именно должна быть готова. Доковыляв до подсобного помещения и забрав свою сумку, я бросила последний жалостливый взгляд на свой телефон и волевым усилием заставила себя оставить его здесь. От него больше нет проку.
– И что дальше? – показываясь в дверях, осведомилась я.
– Я так думаю, ты не захочешь спускаться по этой лестнице, – произнес Дима, кивая в сторону небольшого подъема в магазин, который я вчера преодолела с большим трудом. – Хочешь, помогу тебе?
Я утвердительно качнула головой, так как другого варианта у меня не было. Осторожно положив руку на плечо парня, я почти повисла на нем и так, прыгая на одной ноге, преодолела три ступеньки вниз.
Впервые за двенадцать часов мы снова оказались на свежем воздухе, и я впервые увидела город после нападения. Здесь, возле укрытия, в котором мы провели ночь, ничего не изменилось: дома стояли, как прежде, в рядок, деревья слегка покачивались и шелестели оранжево-желтой листвой, а над всем этим голубело бескрайнее небо. Но что насторожило меня, пусть и не сразу: город был как-то тих и совсем безлюден. А ведь сегодня понедельник, и мы совсем недалеко от центра. Но ни гудков спешащих автомобилей, ни других звуков, которые всегда сопровождают живущий в быстром ритме город, не было. Тишина!
Мне снова стало страшно.
Я перевела взгляд на Диму, стараясь понять, о чем он сейчас думает. Парень, похоже, находился в затруднении и продумывал наш дальнейший маршрут.
– Почему здесь так тихо? – почти шепотом осведомилась я, опасаясь, что на звук моего голоса из какого-нибудь укрытия немедленно выскочат люди в масках, с автоматами наперевес и убьют нас или захватят в плен и будут пытать. В таком случае неизвестно, что будет лучше.
Дима не удостоил меня ответом, и тогда я решила, что больше не намерена ему подчиняться. Он не реагирует на мои слова, не отвечает на мои вопросы, и вообще, ведет себя так, будто я и не человек вовсе. Надоело!
– Я пойду домой, – собрав всю волю в кулак, твердо заявила я.
Он даже не взглянул в мою сторону, продолжая оставаться безучастно-задумчивым. Да что он, в конце концов, из себя строит?
– Эй! – я провела рукой перед его носом, заставляя обратить на себя внимание. – Вообще-то я сказала, что иду домой.
– Ты видишь, что происходит? – как можно спокойней произнес он, хотя я видела, что дается ему это с трудом.
Конечно, не обратить внимания на то, что что-то не так, было невозможно, однако я изо всех сил старалась не поддаваться панике и казаться храброй.
– Может быть, это потому, что мы как идиоты сидели всю ночь в подвале, а в это время всех жителей эвакуировали!
– Может быть. Но, в таком случае, теперь нам надо действовать самостоятельно.
Он так просто размышлял обо всем случившемся, будто дело касалось не наших с ним жизней, а захватывающего компьютерного приключения. А вот мне спокойствия как раз не хватало. Нервы начинали сдавать.
– И что ты предлагаешь? Ну-ка, озвучь свой гениальный план.
Он посмотрел на меня тяжелым взглядом, но мне было всё равно. Я устала, я хочу домой, к родным и близким, а не таскаться за этим идиотом по всему городу в поисках приключений.
– Нужно понять, что происходит. Попробовать проверить больницу или полицию, может быть, там кто-то есть. В городе должен был кто-то остаться.
– Да-а-а, и сейчас они сидят и ждут нас, – с сарказмом выдала я.
