Когда страх достигает такой силы, что уже становится непонятно, за что нужно держаться, именно в этот момент и приходит осознание, до которого индивидуум только думал о своём самоубийстве, а именно осознание единства с Истиной.
Только в эту секунду человек осознаёт всю огромность и абсолютную божественность Вселенной. Так я очутился в полутёмной ванной комнате, где девушка вот-вот хотела вскрыть свои вены.
- Я бы не советовал резать поперек, чтобы не спасли, нужно резать вдоль.– произнёс я и обнажил свои белые клыки.
– Спасибо за совет, прислушаюсь. - девушка еще сильнее поникла и вот-вот только хотела порезать себе вены.
– Стой, глупышка. Я могу помочь тебе жить без боли, страха и еще ряда проблем. Готова услышать мое предложение? – сказал я, и тут же мне в руку легло тонкое и острое лезвие, что было у нее.
– Как? Кто ты? Меня уже не спасти, у меня рак, мама от этого страдает. Я не хочу быть обузой. Что я могу сделать? Как мне жить дальше? Когда умру, ты меня похоронишь? – она говорила на полном серьёзе. Впервые за всё время, пока я смотрел на неё, ей действительно было плохо. Даже страшно. А я-то думал, я позабавлюсь. Но мне, действительно, стало её жалко. Хотелось взять и пожалеть, на сколько это возможно. Девушка вздохнула и посмотрела на лезвие в моей руке.
– Я могу излечить тебя, хоть ты в это и не веришь, но мне нужна будет всего-навсего небольшая за нее плата. Договор и плата в размере стоимости одного литра твоей крови. Идёт? Но твоя мать ничего не должна будет знать до тех пор, пока ты сама не почувствуешь, что излечилась. – предложил я. Она покачала головой, все было ясно. Понятно, ни одна клиника её не вылечит, не в силах.
Да и вся система, в сущности, была бессмысленна, потому что уже через пару лет ей становилось ясно: жизнь, которую она прожила, вместе со всем тем, что произошло в её судьбе за последние два года, на самом деле не имела никакого смысла и окрашено лишь болью.
– Ты ангел хранитель или так, вольный дух? – недоверчиво вдруг спросила девчонка. – И где же они у тебя? Где-крылья-то? Да и перья-то где?– начала было свое расспрашивание суицидница.
– Падший, крылья мне вырвали еще задолго до падения. Валяются бесхозные где-то в Эдеме, если не сожгли еще. Ну что, согласна теперь на мое предложение? Будешь здорова. Кроме того, я готов еще раз облегчить твою участь, если ты, конечно, сможешь принять меня. Ну, же вылезай из теплой ванны. Тебе всего-то нужно будет подписать одну бумажку. Подписывай – вытащив её из ванной и сунув договор сделки под нос, произнёс я. Девчонка, чуть помедлив, внимательно посмотрела на меня и наконец собралась с духом, взяла бумагу, коснувшись её лбом и подписала. Я быстрым движением положил договор в карман своего пиджака и шагнул к ней на встречу, она отшатнулась будто, боясь сделки ради которой призвала меня сюда в свою крохотную нору.
Достав из кармана руку, я прислонил ладонь к её голове, а она просто глядела как завороженная. Пусть зеленые листья легко лечат раны, пусть их покров станет панацеей для тлетворных болезней. Будьте исцелены, телесные преграды разрушены, счастье и сила потоком в вас пролиты. И слова продолжают биться об воображаемые стены, рассеивая сомнения и творя исцеление. Они завораживают благодатные поля и наполняют каждую мыслительную извилину и каждый мимолетный вздох. Пусть высокие горы станут укрепами исцеления, пусть их вершины станут фарватером к здоровью. Будьте исцелены, оставьте боли в прошлом, позвольте телу прилечь в мирную гавань.
