– Липотин, ну как же! Вам ли не знать, продали вы мне или не продали персидский или бог его знает какой наконечник копья! Разумеется, вам отлично известно, что никогда в жизни…
Все тем же равнодушным тоном он перебил:
– Ну конечно, я продал копье вам, уважаемый.
Он сидел, опустив глаза с тяжелыми веками, и старательно заталкивал в сигарету табак, норовивший высыпаться. Всем своим видом он будто говорил: а что тут странного?
Я вспылил:
– Шутки в сторону, любезнейший! Никогда я не покупал у вас таких вещей. Да и не видел чего-то подобного в вашей лавке! Вы ошибаетесь, и я совершенно не понимаю, в чем дело!
– Да? – вяло отозвался Липотин. – Ну, значит, когда-то раньше я продал вам это оружие.
– Не было этого! Ни раньше, ни теперь! Поймите же… Раньше! Что значит – раньше? Сколько времени мы с вами вообще знакомы? Полгода – невелик срок, думаю, ваша память не настолько слаба, наверняка вы отлично все помните!
Не поднимая головы, Липотин искоса взглянул на меня и ответил:
– Если я говорю «раньше», то имею в виду в прошлой жизни, в другой инкарнации.
– Не понял… «В другой»?..
– Инкарнации, – отчеканил Липотин.
В его тоне мне опять почудилась насмешка, я решил не дать спуску и не менее иронически протянул:
– Ах вот оно что!
Липотин промолчал.
Но я непременно хотел дознаться, почему он подослал ко мне княжну, и попробовал еще раз:
– Впрочем, я вам обязан тем, что таким образом познакомился с дамой, э-э…
Он кивнул.
Я продолжал:
– К сожалению, из-за мистификации, которую вы сочли уместным устроить, я попал в довольно неловкое положение. А теперь я хотел бы разыскать для княжны копье…
– Позвольте, оно же у вас! – с лицемерной серьезностью возразил он.
– Липотин, да с вами просто невозможно разговаривать!
– А что такое?
– Ну, знаете ли! Вы же солгали даме! Заявили, будто бы у меня находится какое-то оружие…
– …которое вы приобрели у меня.
– Тьфу ты, пропасть! Вы сами сказали минуту назад, что это…
– …было в иной инкарнации… Поди знай… – Липотин замолчал, наморщив лоб, словно в глубокой задумчивости. Потом буркнул: – Ну, бывает, век перепутаешь…
Я понял, что не добьюсь от него сегодня ни одного серьезного слова. Честно говоря, это меня раздосадовало. Но поневоле взяв шутовской тон, я криво усмехнулся и сказал:
– Жаль, что нельзя предложить княжне прежнюю инкарнацию драгоценного копья, которое она с такой страстью разыскивает.
– Почему же нельзя?
– Да вряд ли княжна захочет слушать ваши отговорки насчет инкарнаций, столь удобные, но чисто умозрительные.
– Не скажите! Княжна – русская. – Липотин улыбнулся.
– Ну да, и что же?
– Россия молода. Даже очень молода, считают некоторые из ваших соотечественников. Моложе всех. Но Россия и стара. Невероятно стара. Нам, русским, никто не удивляется. Бывает, мы хнычем, точно малые дети, бывает, нам дела нет до проходящих веков, как трем старцам с серебряными бородами, что жили-были на острове посреди моря…
С подобной заносчивостью я уже сталкивался. Как было удержаться от насмешки?
– Знаю, знаю: народ Божий на земле.
Липотин зловеще скривился:
– Возможно. Ибо в сем мире он игрушка дьявола… Впрочем, мир был и остается единым.
Мне еще больше захотелось высмеять любовь к напыщенной философии чаевников и курильщиков, типично русскую страстишку.
– Мудрость, достойная антиквара! Пространство и время – пустые фикции, что подтверждают предметы старины, древности той или иной эпохи, дожившие до наших дней. Только мы, люди, привязаны к времени и пространству… – Я уже собрался без разбора нанизывать банальность за банальностью, болтать ради болтовни, лишь бы в этом потоке потонули выспренные философемы Липотина, но он, усмехнувшись и как-то по-птичьи дернув головой, прервал мою тираду:
