– Да? – откликнулась фельдшер, давно уже и осмотрев свою нынешнюю пациентку, и прослушав легкие, и простучав везде и все, что только было можно.
И тут, к огромной Инниной радости, в кабинет вошел Ларичев. Сидящая возле стола старушка, которой явно не хотелось уходить, недовольно взглянула на него:
– Мы еще не закончили. Нельзя так врываться во время приема.
– Здрасте, Анфиса Марковна, – нисколько не смущаясь, кивнул ей Вадим. – Вы, простите, когда последний раз кушали? Я это к тому, что фельдшеры тоже люди, только за них пожаловаться некому, вот и сидят голодные.
– Да я что? – забормотала старушка, поднимаясь со стула. – Обед же в расписании не написан. Ну ничего, доча, я завтра с утра приду.
«Не дай бог!» – с тоской подумала Инна, глядя ей вслед.
– Придет, – словно прочитав ее мысли, заверил Вадим, – она такая. Перелистает кучу справочников, выищет себе кучу болячек и носится с ними. Анфиса Марковна и домой к нам уже два раза ломилась. Ты будь с ней построже. А сейчас – пора обедать.
– Да у меня в коридоре еще толпа. Таких же или нет, уж не знаю, – сообщила Инна, как будто Вадим сам очередь не видел.
– Никого там уже нет, я попросил народ погулять полчаса, – ответил он. – Потому что приехал за тобой. Поедем, а то ведь и правда, наверное, уже голодная-преголодная.
– Да я тебя сама накормить могу! – Инна со смехом выдвинула ящик стола, в котором теснились народные подношения: кто приходил знакомиться с шоколадкой, кто с печеньем домашней выпечки, кто с конфетами или пирожками… – Хочешь?
– Вот это да! – рассмеялся Ларичев. – Слушай, а тебя выгодно держать в компаньонах. Ладно, сгребай все это в кучу и поехали, потому что дома тебя ждет нормальный обед.
Так Инна получила полчаса передышки, покоя и тишины. А потом, когда он доставил ее назад на рабочее место, все началось по новой. К концу рабочего дня Инна была уже просто никакая. Но поток пациентов схлынул. Как и обещал Вадим.
– Не переживай, просто сумей продержаться несколько дней, – сказал он, везя ее после обеда. – Во-первых, только именно в первые дни бывает такой ажиотаж, потом все же будет легче. А во-вторых, ближе к вечеру начнут показывать сериалы, так что бабусек как ветром сдует: жизнь киногероев для них интереснее, чем на тебя посмотреть.
И вот, кажется, его обещание сбылось. Или нет? Инна только вздохнула, снова услышав, как кто-то на крыльце отряхивает обувь от снега. Но выглядывать из кабинета уже не стала: если надо, сами знают, где искать, – обреченно ждала появления очередного пациента. Но вопреки ее опасениям вошедший оказался не бабулькой, а молодым мужчиной, который, судя по виду, не собирался долго и нудно жаловаться фельдшеру на давление, сосуды и ломоту в костях.
– Привет медицинской службе! – бодро улыбнулся он.
– И вам того же, – ответила Инна, разглядывая его. И голос, и внешность посетителя были ей смутно знакомы. Он был довольно высок, строен, из-под русой челки глядели серо-голубые, опушенные очень густыми и темными ресницами глаза. – На что жалуемся?
– А что, можно на все? Или только конкретно на здоровье? – уточнил парень.
– Исключительно на здоровье! – подчеркнула Инна.
– Ну вот, а вначале так обнадежила… – шутливо вздохнул он. – Ну да ладно. Что касается здоровья, то оно у меня вот здесь не в порядке. – Пациент показал левую руку с неловко замотанным большим пальцем. – Порезался на днях, а теперь болит. Вроде как воспаляться собирается.
