– Действительно туфта. – До Валентина донесся звук рвущейся бумаги.
– Товарищ майор, зачем вы это?
– В каком виде документы нашли, в таком они и оказались. Понял?
– Так точно.
– При задержании сопротивлялся?
– Еще как. Спортсмен, наверное. Раскидал наших, как котят. Если б Миша его сзади прикладом не благословил, пока он по девчонке стрелял…
– Так он еще и стрелял! Где он?
– В обезьяннике. В наручниках. Крепкий парень. Вроде очухиваться начинает. Мы думали, Сема ему череп проломил, а он…
– Тащите его в мой кабинет. Как только данные с камер видеонаблюдения доставят, несите их туда же! И быстро.
– Понял. Будем брать тепленьким. О! Николай идет. Коля, данные снял?
Мимо решетки обезьянника прошел молоденький лейтенант, на ходу обдав ледяным взглядом Валентина, и скрылся в коридоре.
– Все здесь, на флешке.
– Молодцы. Оперативно работаете, ребята. Тащите его ко мне.
– Нам поучаствовать можно?
– Нет! Это мое дело. У меня с этой сволочью серьезный разговор намечается.
Как будет проводиться разговор, Валентин понял сразу.
– Шустрые здесь ребята работают, – пробормотал арестант и заставил себя сесть.
Голова сразу закружилась, но ненадолго. Силы быстро возвращались. Так, прикинул юноша, майор, похоже, стесняться не собирается, несмотря на возможные трения с ФСБ. Позвонить мне отсюда, конечно, не дадут, руки закованы, но зато ноги свободны… ладно, как говорится, будем посмотреть.
– О! Уже сидит.
– А ты боялся.
В обезьянник вошли Виктор и Михаил.
– Вообще-то в таких случаях положено «скорую помощь» вызывать, – спокойно сказал Валентин.
– Сейчас с майором поговоришь, и она тебе больше не понадобится.
– Милые у вас здесь порядки, – улыбнулся юноша.
– Встать!
– А стоит ли стараться, раз вы меня уже похоронили? Несите.
– Да без проблем.
Валентин позволил отволочь себя в кабинет майора и посадить на стул у стены напротив письменного стола, за которым сидел Васнецов.
– Вы свободны, ребята, – кивком поблагодарил Виктора и Михаила майор, поднялся, запер за ними дверь, после чего извлек из стенного шкафа резиновую дубинку и начал деловито обматывать ее тряпкой.
– Какие заботливые у нас органы, – ехидно сказал Валентин. – Еще пару моточков сделайте, чтоб помягче было.
– Сейчас ты у меня иначе запоешь, мразь, – посулил Васнецов.
– Не запою. Вокальные данные хреновые. Мама говорила, что на моих ушах в детстве после медведей еще и стадо слонов потопталось. Так что увольте.
– Еще как уволю. Все, сука, подпишешь.
– А вот на это не рассчитывай, майор. Я своей грудью на ваши амбразуры кидаться не буду. Хочешь на меня все висяки по педикам повесить? Перебьешься. А грохнуть меня здесь не получится.
– Ты в этом уверен?
– На все сто. – Валентин окончательно пришел в себя и активизировал разрыв-траву, вшитую в лацкан его костюма. Наручники тихо звякнули, упав на пол. – Ну что, майор, поговорим?
Рука изменившегося в лице Васнецова невольно потянулась к кобуре.
– Не вздумай! – Окрик Валентина прозвучал как удар хлыста. – Иначе мне придется тебя убить.
«А если ты меня убьешь, – мысленно добавил юноша, – то Некрон все здесь разнесет, и хрен кто его остановит. Никто живым не уйдет».
Майор, не сводя глаз с Валентина, медленно извлек пистолет из кобуры. Юноша напружинился, готовясь к прыжку, но дуло пистолета не повернулось в его сторону. Васнецов положил его на стол перед собой.
– Тебе все равно не отвертеться, парень. Слишком много на тебе невинных душ. Ну что, по всем эпизодам колоться будешь или только по последнему делу?
