Судя по показаниям защитного AI, вредоносный скрипт был закачан на 97.3%, но скорость его закачки радикально упала. Видимо, Провидец преуспела в его блокировке. Может, все еще получится!
– Неплохо идем! – раздалось вдруг по бортовой сети.
Я взглянул на мониторы и обнаружил, что Иван Герасимчук, самый молчаливый пассажир, смотрит прямо в камеру, неспешно разминая мышцы. Лишние фиксаторы были расстегнуты, и его движения ничего не сковывало. Монитор показывал, что Иван был без сознания, однако вот он – крутит головой, осматривая остальных пассажиров и держа биопробойник в руке.
– Да… Досталось ребятам. А ведь впереди еще «поворот».
Движения Ивана были расслабленными, лицо невозмутимое, с оттенком улыбки. Пробойник не был направлен на меня, но я физически ощущал исходящую от Ивана угрозу. Его спокойный неторопливый голос не мог меня обмануть. Иван мог действовать молниеносно – это был профессионал. Сделав небольшую паузу для осмысления ситуации, я сказал:
– Ты неплохо знаешь трассу, Иван, да еще переносишь перегрузки. Прямо как профессиональный пилот с планеты Франгō.
– Раскусил, – Иван улыбнулся.
До финиша оставался только один сложный отрезок трассы. Вылетая на огромной скорости из астероидного туннеля, натыкаешься на стену громадного астероида. Нужно повернуть под углом почти в девяносто градусов. Повернуть на большой скорости. Собственно, этот вираж и был основной сложностью, ведь чтобы не потерять темп и побить рекорд, нужно было выдержать кратковременную нагрузку в 490g. Шансов выжить у пассажиров не было никаких. Об этом знали, но молчали многие, но… в случае установления рекорда пилот получит свою долю приза, даже если за спиной у него будет четыре трупа, либо… вообще никого не будет.
– Если ты, Иван, учился в школе полетов, то должен знать про зону сброса в туннеле перед поворотом.
– Конечно. Местечко малоизвестное, но мне знакомо.
– Давай так, я сброшу троих пассажиров перед выходом из туннеля, установлю рекорд, а потом сделаю то, что ты хочешь, что бы это ни было. Идет?
Иван посмотрел на телеметрию заезда и ответил:
– Я успею тебе рассказать кое-что, Анри. Ты веришь в легенду об аномалии Франгō? Самых лучших, самых быстрых пилотов на пике их карьеры, на пике их возможностей аномалия забирает себе. Происходит крушение, а пилотов не находят.
Не ожидал я такого вопроса сейчас. Верю ли я, лид-пилот космофлота человечества, в дремучие легенды изолированной от всей Вселенной планеты?
– Да… И поэтому я здесь.
– Ясно… Ты потерял кого-то близкого? И теперь хочешь, чтобы аномалия забрала тебя к себе, ведь только так можно встретиться с теми, кого она забрала раньше? Наивно, Анри. Я не верил в эту чепуху… раньше. Теперь я знаю, что это возможно.
– Все так, но десять миллиардов π-астров тоже не помешают. Я способен их получить! Ты не смотри, что мне за шестьдесят, пик моей формы именно сейчас. Но если я разобьюсь, то аномалия возьмет меня к себе, ведь никого лучше сейчас просто нет!
Иван задумчиво посмотрел на меня, потом улыбнулся зловещей улыбкой на небритом лице и весело проговорил:
– Гениальный план! Преклоняюсь! Тебе нужно, чтобы, согласно легенде, аномалия забрала тебя к себе, чтобы встретиться с кем-то. Но все знают, что самоубийц аномалия никогда не берет. Тела пилотов, ищущих смерть, находят всегда. Только пилоты, фанатично идущие к цели, имеют шанс понравиться аномалии. И тогда ты создал себе такую цель! Например, ты мог загнать себя в финансовую пропасть, чтобы единственным способом выбраться был выигрыш десяти миллиардов, что теоретически тебе под силу. Вот она цель. И это уже не самоубийство! Так?
