Дверь распахнулась, и в просторный кабинет вошёл улыбающийся Арвин. Поздоровавшись, он плюхнулся в кресло для гостей и закинул ногу на ногу. Осмотревшись, он сосредоточил взгляд на мне.
– Знаешь, ты отлично смотришься в этом интерьере, – заявил он.
Я усмехнулся и покачал головой:
– Может быть, смотрюсь и неплохо, и людей тут, во «Дворце Хранителей», принимать удобно. Но работается лучше в личном кабинете Александра Борисовича. Том, что в бывшей Кремлёвской усадьбе Годуновых.
Взгляд Арвина стал цепким.
– Не смог открыть его тайник? – быстро спросил он.
– Нет, – вздохнул я. – Найти его оказалось несложно, а вот дальше… Я боюсь, что от излишней напористости тайник может самоуничтожиться. Так что нам остаётся только ждать, смогут ли что-нибудь вместе состряпать Архун и князь Выборгский.
– Столкновение двух наук? – хмыкнул Арвин. – Не сомневайся, лучший инженер и лучший артефактор смогут подобрать ключик.
Дверь вновь распахнулась, и в гостиную вошёл Григорий, катя перед собой сервировочный столик. Ну да, я ж толком и не завтракал.
Разместившись за столом, мы приступили к трапезе.
– Это я удачно зашёл, – приговаривал Арвин.
Ничуть не сомневался, что именно он и попросил Григория накрыть на стол.
– Нет, ну как здорово-то поесть, а! – зачерпнув ложкой рисовую кашу с тыквой, проговорил он.
Я вновь тяжело вздохнул и покачал головой:
– Может быть, уже расскажешь, зачем пришёл?
Арвин замер, вцепившись зубами в блинчик с красной икрой, и удивлённо воззрился на меня.
– А я что, не могу просто так заглянуть в гости к своему лучшему другу?
Поздно ночью Арвин вернулся с персонального задания. Я знал, что если бы случилось что-то важное, он бы не дурачился сейчас. И всё же мне не терпелось услышать его краткий отчёт.
– Знаешь что, Аск, – покончив с блином, Арвин состроил скорбное выражение лица. – Тяжкий труд порождает огромный стресс. А огромный стресс… в общем, при стрессе тяжелее поднимать будет то, что нужно поднимать, друг мой. Тебе бы отдыхать больше, о здоровье думать. А то ведь вряд ли Её Высочество Софья Ивановна захочет ограничиться одним ребёнком.
– У Её Высочества хотя бы один ребёнок уже есть, в отличие от Её светлости Юлии Евгеньевны, – парировал я.
– Эй! В день моей свадьбы война началась! – возмутился Арвин. – У нас просто-напросто не было достаточно времени!
– Предупреждён – значит вооружён. Мы закрыли этот вопрос ещё до официальной свадьбы.
– Поправ тем самым все нормы приличия этого мира!
– Будто бы такая мелочь остановит сына Александрии?
– Аргумент! – Арвин откинулся на спинку кресла и поднял обе руки, признавая поражение. Три секунды он смотрел на меня, а затем рассмеялся.
Я засмеялся вместе с ним.
Мне стало заметно легче. Вкусная еда и хорошая компания придали сил.
Спустя полторы минуты мы покончили с завтраком. Размешивая серебряной ложечкой сахар в чашке с кофе, Арвин задумчиво разглядывал карту Империи, висевшую на стене и выполненную очень искусно и под старину. Затем хмыкнул и резко сказал:
– В общем, в военных частях всё в пределах нормы. Точнее говоря, всё примерно так, как мы и рассчитывали. Не все солдаты и офицеры перешли на нашу сторону. Часть покинули место службы. Большинство уходило с разрешения вышестоящего начальства… Ну как с разрешения – увольнения. Некоторые дезертировали тайком. Некоторые уходили с боем.
