– А подписи полицейских?
– Подмахну закорючки.
Хакан отломил кусочек лепешки, обмакнул ее в мед и молча принялся жевать, отвернувшись к морю. Он явно не одобрял эту затею. Лариса громко поставила чашку на стол:
– А о какой сумме идет речь?
– Точно не знаю, но сумма крупная. Думаю, не меньше 200 тысяч лир.
– А что, сейчас туристы есть? Не сезон же.
– Хз, я не специалист в сезонах.
– Ясно. Ну и как ты себе эту операцию видишь? – Лариса подложила себе оливок.
– Мы с ним и его сумкой с налом стоим на светофоре в Кемере, подбегает какой-нибудь чучмек в маске, выхватывает из машины сумку и убегает.
– А если сумка будет в багажнике, а багажник заперт? А если твой колхозник поднимет шум?
– Да кого он там звать-то будет? Город зимой мертвый, не знаешь что ли…
– А багажник?
– Мы поедем на моей машине, что-нибудь придумаю.
– А если он подумает на тебя?
– Скажу, что кто-то из отелей навел!
Лариса помолчала минуту, обдумывая услышанное.
– Слушайте, это как-то слишком просто, но в этом что-то есть! – заявила она, прищурившись и одобрительно кивая головой. – Можно попробовать! Исполнителя я найду.
Дженгиз обрадовался полученной поддержке и они начали обсуждать детали плана, забыв о Хакане.
– Ну так вот: я составлю протокол показаний, как будто бы дал их в участке. Посмотрю, какой там участок ближе всего, заменю номер происшествия и регистрационные номера полицейских, подписи подмахну.
– А потом? Он же спросит о ходе дела.
– Скажу, что полиция ищет преступников, камеры там проверяет и тп.
– И как долго полиция будет так “искать” преступников?
– Скажу, что дело из Кемера в Анталью отправили, все работают, ищут гада. Пару раз у полицейского участка сфоткаюсь… Выкручусь, короче. Потом выпью с ним пару раз, попробую убедить, что деньги с концами потерял, что нападавший был в маске и найти его нереально. А потом у мужика сбор урожая начнется, потом сезон, ему уже не до сумки этой будет.
Лариса обдумала сказанное и кивнула.
– Исполнитель у меня есть, это как раз не проблема.
– Супер! – обрадовался Дженгиз. – Тогда на связи. Вы меня простите, мне надо бежать.
Дженгиз ушел, Хакан проводил его взглядом и тяжело вздохнул. Этот вздох был красноречивее тысячи слов. Хакан был недоволен происходящим, но и вмешиваться не спешил.
– Лариса, скажи мне, чего тебе не хватает в жизни? Почему ты занимаешься этой чернухой? Тебе нужны деньги? Так заработай их.
– В какой-то момент я подумала, что ты предложишь меня содержать, – грустно ответила Лариса.
Хакан отвел от нее взгляд.
– Неужели с твоими связями нельзя какими-то менее криминальными способами заработать на жизнь и гулянки?
– Ооо! В нас проснулся моралист! Что же ты тогда не отказываешься от “раковых” денег-то? – парировала Лариса.
– Это другое.
– В чем разница?
– Там люди по своей воле деньги отдают, а тут открытый криминал.
– И там открытый криминал! Больница хочет десять тысяч, мы объявляем сбор на сто десять, а когда эти сто десять уже собраны, все равно продолжаем собирать.
– Все равно это другое. Никто вам сразу сто десять тысяч не отдает, люди скидываются кто по 5 лир, кто по 50, это не так сильно бьет по их карману… А хотя, знаешь, Лариса, поступай, как хочешь. Это твоя жизнь, мне-то что. Главное – не впутывайте меня никаким образом в это дело. Открыто тебе говорю: если вас поймают, мне не звоните, я не буду вам помогать. Понятно?
– Понятно, – сухо ответила Лариса.
