Январь 1939 года. Антарктика. Борт германского авианосца «Швабенланд».
…Готт и уже находившийся рядом с ним командир группы военных гидропилотов гауптштурмфюрер СС Эрих Крозетт стояли на открытой части мостика и действительно были крайне встревожены.
– Так что тут у вас, высокое собрание, происходит? – как можно спокойнее поинтересовался фон Риттер.
– Субмарина! – дуэтом прохрипели офицеры.
– Что?!
– Сзади по борту, в полумиле от нас, – ткнул своим биноклем в серое пространство фрегаттен-капитан, заставляя Риттера и себя припасть к окулярам бинокля.
Сомнений быть не могло: там, посреди свинцового предледового поля Антарктики, застыло черное тело подводной лодки, на мостике которой едва уловимо вырисовывались две фигуры моряков.
– Извините, капитан, но мне ничего не было известно о субмарине сопровождения, – как бы извиняясь за излишнюю встревоженность, проговорил Теодор Готт.
– Представьте себе, высокое собрание, мне тоже, – все еще не отрывался от мощного бинокля фон Риттер. – Скомандуйте: «Стоп машина!»
– Уже скомандовал, движемся по инерции. Откуда же она здесь взялась и под каким флагом ходит?
– Что не под германским – это уж точно, иначе командир не устраивал бы здесь эти «выходы на публику», да еще с такими паузами.
– Как я и говорил, фон Готт, вражеская! – вмешался в их разговор командир морских пилотов.
– Не такая уж и вражеская, если мы до сих пор все еще болтаемся на поверхности, – заметил Риттер. – И потом, я не припоминаю, чтобы в этой части мира мы с кем-то враждовали.
– Все равно объявите тревогу и дайте разрешение на взлет моего самолета.
– Надеюсь, вам как морскому пилоту известно, за сколько секунд торпеда преодолевает расстояние в полмили? Поэтому стойте и не суетитесь. А вы, фон Готт… Что вы маетесь? Радист предупрежден? Связь с субмариной устанавливать пробовали?
– Так точно. Их радист отморзянил традиционное: «Командир требует командира».
– Так прикажите ему связаться еще раз. Пусть передаст: «Командир на связи» – и предложит их командиру установить прямую радиосвязь со мной.
– Есть установить прямую радиосвязь! Кстати, субмарина приближается.
– Конечно же, приближается. Иначе какого дьявола ее командиру нужно было гнаться за «Швабенландом»?
В эти минуты Риттер все еще был уверен, что это – субмарина сопровождения, о существовании которой его, по каким-то особым соображениям, не уведомили.
Тем временем подлодка все приближалась и приближалась, и на командном мостике ее стоял теперь только один человек. Риттер видел, как он поводит биноклем из стороны в сторону, осматривая почти полностью закрытые, на арктический лад оборудованные палубы его судна с их раздвижными бортовыми стенками.
«Хотел бы я знать, кто они и что им нужно, – молвил про себя капитан цур зее, уже сожалея, что на судне все еще не объявлена тревога. – К чему эта игра в таинственность, да к тому же работая под «капитана Немо»?
– Командир субмарины на связи! – прервал сумбур его размышлений голос фон Готта. – Сам вышел.
– Вот это уже по-флотски, – проворчал Риттер, приближаясь к аппарату радиосвязи. – Представился?
– Нет.
– А меня вы представили? – Не снимая кожаных перчаток, фон Риттер поразмял пальцы обеих рук, словно готовился к кулачному бою.
Эта привычка досталась ему в наследство от полярных мытарств, во время которых он несколько раз подмораживал руки. Однако в глазах тех, кто не знал ее происхождения, подобная разминка, сопровождаемая суровостью лица и жесткостью взгляда, всегда впечатляла своей воинственностью.
