Антидетектив, или Невыдуманные истории из досье адвоката - страница 7

Между тем, по словам Семена, никакого сговора против Саева у них не было. Более того, хотя они Саева в день, когда был причинен вред его здоровью, видели, но только проехавшим недалеко от них на квадроцикле. Обстоятельства встречи рассказаны так.

В лесу была обнаружена шкура убитого лося. Руководитель охотничьего хозяйства сказал, что с этим нужно разобраться. Семен вместе с Ворониным, его супругой и ребенком отправились на место разделки животного на своих машинах. Поскольку они ничего не нашли, связались с руководителем. Тот отправил на помощь Саева, как раз и обнаружившего шкуру. Тот почему-то проехал мимо. Семен и Воронин потом искали Саева по следам, но не нашли.

На третий день Семену позвонили из полиции и сообщили, что от Саева поступило заявление об избиении его Чистовым и Ворониным. Особенно возмущало Семена избиение ими Саева до такой степени, что у того была сломана правая рука, но он, по его словам, все-таки сумел вскочить на квадроцикл и скрыться от избивавших, хотя там, где все якобы происходило, дороги в обычном понимании вовсе нет, а есть направление движения по лесу с ямами, кочками и другими препятствиями, по которым на квадроцикле, управляя и двумя руками, передвигаться довольно сложно, в чем Семен сам убедился во время поездки на машине.

Конечно, разбираться с перипетиями уголовного дела по словам неспециалиста затруднительно. Мало того, хотя я уже не был адвокатом, посчитал для себя возможным исходить из достоверности того, что сообщил о ситуации в лесу Семен. И пара соображений у меня появилась сразу.

У Семена был адвокат. Поэтому я посоветовал им заявить ходатайство об установлении механизма причинения вреда здоровью потерпевшего (от избиения ли был причинен вред здоровью или, например, при падении с того же квадроцикла) и о проведении следственного эксперимента для выяснения вопроса, мог ли Саев при указанных им обстоятельствах управлять квадроциклом.

Прошло несколько недель. Семен снова позвонил мне. Оказалось, что суд состоялся и признал его виновным в совершении преступления. Он снова нуждался в помощи. Я сказал, что мне необходим приговор.

Приговор я получил. Времени на апелляционное обжалование оставалось к тому моменту уже мало (кажется, дня два). Поэтому, изучив на скорую руку приговор, я выделил в нем две основные погрешности, по идее, неспособные не повлиять на отношение апелляционной инстанции к принятому судом первой инстанции решению, и предложил их изложить в жалобе. Одна из натяжек суда относилась к проведенному следственному эксперименту, а другая – к показаниям потерпевшего. Предложенный текст жалобы, подготовленной мной от лица Семена, воспроизвожу почти дословно (естественно, за исключением идентифицирующих данных):

«Суд включил в число доказательств моей вины протокол следственного эксперимента с участием потерпевшего Саева. При этом в приговоре указано, что проведение следственного эксперимента без воспроизведения обстановки не свидетельствует о том, что его протокол не имеет доказательственного значения, и не подтверждает показаний Саева в части того, что он может управлять квадроциклом с использованием одной руки.

Все как раз наоборот. Следственный эксперимент вовсе не подтвердил то, что Саев мог управлять квадроциклом лишь левой рукой в условиях лесного бездорожья и только что причиненных ему травм, в том числе перелома правой руки и черепно-мозговой.