Ну и, в-третьих, он попросту хотел проверить слова пророчества.
Мысли о странной девушке посетившей его в логове шамана по-прежнему не выходили из головы мужчины, он помнил ее большие глаза, мягкие темные волосы и теплую улыбку с ямочками на щеках.
Зачем она приходила? И почему тогда помогла?
А, быть может, никакой огненной гусеницы вовсе и не было? Его воспаленное сознание попросту нарисовало ее, составив некий идеализированный образ из всех женщин, которых Иовану довелось увидеть за свою жизнь.
Сам он уже и не знал, на что надеялся больше, но ко всему прочему понимал – найти какую-то девушку на развалинах целого города, именно в то время, когда он там окажется, было практически невозможно.
Холодные воды Иорского залива наконец уступили место суше и Иован осторожно выбрался на каменистый берег, чуть в стороне от порта.
Закопченные до черноты стены каменных построек виделись отчетливо, будто днем, в свете мировых колец и под действием эффекта зелья неясыти. Людей нигде наблюдалось, хотя издали Иован и заметил несколько костров на побережье. Он не боялся обнаружения магией, потому как на его груди висел амулет храмовников – настоящий праярский артефакт, которые таинственный город-государство изредка поставлял в Иктанию для снаряжения воинов церкви святого круга. Даже будь Иован магом, амулет скрывал бы его мистическую сферу, от тайного зрения других колдунов. Что же до возможности обнаружения обычным образом, то и здесь ярл постарался угодить на славу.
Иован развернул герметичный сверток и закутался в шерстяной плед, зачарование которого должно было постоянно оставлять его теплым. Внутри свертка находилась также экипировка: сапоги, рубашка, куртка и штаны ничем особенным не отличались, а вот широкий плащ с капюшоном должен был делать воина невидимым, если укрыться им и около десяти секунд не совершать никаких движений. Иован позавидовал самому себе, получая от нордского интенданта такую драгоценную вещицу. Ведь будь у ассийский войск подобные плащи, да в купе с амулетами храмовников, даже одержимым пришлось бы очень несладко.
Помимо одежды в свертке также находилась зачарованная палатка, внутри которой всегда было светло, а снаружи, она, напротив, казалась черной словно ночь, фляга, накапливающая влагу из окружающего пространства, так что за сутки дополна набиралась чистой водой, да обычная еда из сухарей, сала и вяленого мяса. Что же до оружия, то им являлся легкий арбалет, с зачарованием на бесшумную работу спускового механизма и тетивы, двенадцать болтов к нему, три метательных ножа и меч, зачарованный на увеличенную прочность клинка.
Иован оделся и дав еще немного обсохнуть свертку, в отдельном кармане которого позвякивали брины и несколько рупиев, завернул в него еду с флягой, палатку и плед, а затем закинул себе за спину наподобие рюкзака.
Где-то вдалеке слышались приглушенные голоса на рейхском. Иован накинул на голову капюшон плаща и отправился в ту сторону, где все было тихо.
Несмотря на солидный боевой арсенал, мужчина не собирался устраивать резню среди патруля, гораздо эффективнее виделось скрытное пересечение границы и осмотр города без страха того, что кто-то хватится неизвестно куда девавшихся солдат.
Прикинув лучшее направление, Иован двинулся мимо длинного дома с обвалившейся крышей, непрерывно вслушиваясь в звуки мертвого города. Подвывание ветра и запах гари составляли теперь его новую жутковатую атмосферу, сменив собой веселый гвалт детворы, шум мастерских и зычные крики торговцев. Мужчина невольно подумал, что вскоре и Молодич может постигнуть та же участь, если Рейх таки решится на штурм. Без гремучих зарядов шанса устоять против магов и еще многих оставшихся одержимых у города просто не было.
