Ну а меня – тем более.
Юлечка отправляется на пары, а я поднимаюсь в кабинет ректора. Он ведь сказал «завтра увидимся»? Завтра наступило.
– Доброе утро, господин Могильный, – с улыбкой встречает меня его секретарша. – Сожалею, Ростислава Егоровича сегодня не будет.
– Как не будет? Мы договорились встретиться.
– Должно быть, у него появились дела. Приходите завтра.
Хм-м. Не нравится мне это. Я ведь рассказал ему о своей особенности, и на следующий же день у ректора появились дела. Подозрительно.
Лизе, что ли, позвонить? Пусть попробует узнать, что к чему.
Капитан Караева берёт трубку и рявкает:
– Занята! Что-то срочное?
– И тебе доброе утро. Не уверен. Ректора нет на месте.
– Ну и что?
– Мы с ним договаривались встретиться, если не помнишь, – объясняю я. – А теперь мне говорят, что он уехал по делам и сегодня его не будет.
– Вот как, – хмыкает Лиза. – Думаешь, он побежал всем про тебя рассказывать?
– Не знаю. Но подозрительно как-то. Можешь узнать, где он?
– Я, по-твоему, жучок в карман ему засунула? Это не так просто, как ты думаешь. Не парься пока, – Кара вздыхает. – Сам решил ему всё выложить.
– Ну да, последствия на мне, я помню. Ладно. На связи.
«Не паникуй на ровном месте, – бормочет Дюббук. – Он же ректор, мало ли какие у него дела».
«Само собой. Просто я не верю в совпадения. Ладно, как завещала царица, пока не буду париться».
«Чем займёшься?»
«На пары пойду. Раз уж я всё равно в универе. Хотя нет, нафиг пары. Пойду в ритуальный зал, эксперименты проводить».
Так и поступаю. До вечера сижу в подвале универа, высовываясь только в туалет и перекусить. Пробую много всего и даже получаю кое-какие результаты.
Главное – я теперь весьма уверенно призываю антиману. Наполнять с её помощью конструкты по-прежнему не получается. Даже «вывернутые». Скорей всего, это вообще невозможно.
Зато я научился выплёскивать антиману в чистом виде. И понял, что таким образом могу уничтожать другие заклятия, из обычной энергии. Не перехватывать контроль, не впитывать. Просто развеивать, будто их и не было.
Вот такие дела. Теперь, если кто-нибудь решит жахнуть меня заклятием, я смогу его просто отменить.
Не просто охренительная способность, а суперохренительная!
Заодно я, кажется, узнаю кое-что про запас антиманы. Он не бесконечен. Это и так было ясно, конечно – бесконечна только Вселенная, и то не факт. Однако, выплеснув достаточно много энергии, я чувствую подрагивание ядра. Знакомое ощущение. Так всегда бывает, когда слишком много маны тратишь.
С приставкой «анти», в моём случае.
Замечательно. Остаётся понять, откуда энергия берётся. Потому что генерировать её моё антиядро, походу, не может.
Ответ лежит на поверхности, надо лишь убедиться.
Выкидываю антиману в пустоту, просто так. Чувствую, что истощён. А затем прошу Дюбу подышать огнём и впитываю энергию пламени.
Ага. Прекрасно. Так я и думал.
Значит, чтобы пополнять свои запасы, мне надо поглощать чужие заклятия. Ну, или питаться маной напрямую от людей, отключив для этого контрольный конструкт. Или ещё проще – поглощать ману из своих накопителей.
Не очень хорошо, конечно. По крайней мере, непривычно. Обычное ядро генерирует ману саму по себе, а тут приходится идти на ухищрения.
Но выбора нет. Такой вот я теперь, особенный.
Судя по часам, все пары давно закончились. Я, когда выходил из зала, пару раз звонил в приёмную ректора – Ростислав Егорович не появлялся.
