Романтик здраво возразил:
– Не, Толя, кровушку народную пьют другие вампиры. Они спят не в гробах, а в роскошных постелях, которые стоят в шикарных особняках. И кровь пьют не по ночам, а из отдельных кабинетов или из залов заседаний в течение рабочего дня.
Толя согласился, только зло добавил:
– Точно! Мироеды! Их бы за яйца, да на Луну. Там бы лунатики им быстро мозг вправили!
Романтик был ещё и пацифист.
– Работа у них такая, – миролюбиво сказал он, а потом развил научно-мистическую мысль о кровососущих. – А натуральные вампиры, питающиеся натуральной кровушкой, если и выползут из своих гробов, то нас они не тронут.
– Испугаются? – неуверенно предположил Толя. – Нас?
Не, – гоготнув, возразил друг. – Чо им нас пугаться? Чо мы, ван Хельсинги?
– А почему они нас не тронут? Мы чо, блин, хуже других?
– Да ты чо, Толик?! Мы лучше! Только мы им не по зубам. У нас кровный иммунитет. Они же, упыри, пьют чистую кровь, а в нашем алкоголе крови-то врачи не обнаружили! Подохнут, вампирские гурманы!
– Точно! – опять с воодушевлением согласился подобревший Толик. – У нас броня! Надо же, алкоголь, как средство спасения от вампиров…
– Как средство борьбы с вампирами, – поправил друг.
– А если ещё закусывать чесноком?! – дополнил Толян с воодушевлением, но в следующую секунду задумчиво и рассудительно проговорил. – То-то меня жена пьяного не трогает. Зато утром, на больную башку, так мозг вынесет. Точно, – вампир!
Ну чистые одесситы! А с другой стороны: как не много человеку надо для поднятия настроения?! Или для счастья? Кому-то выпить, кому-то что-то купить, кому-то, наоборот, что-то продать. Но это только здесь и сейчас. Хотя и среди литераторов есть такие субъекты, которые как раз к этому и призывают в своих пошлых фолиантах. А это, господа-товарищи, верхняя точка эгоизма. Будь счастливым здесь и сейчас. Любой ценой. Не обращай внимания на других Плюй на них. Они не умеют жить. Это счастье?
Завтра у этих ребят настроение будет совсем другим. И заветное желание у них будет одно – опохмелиться. А для кого-то ещё и от жены укрыться. И на всё остальное им наплевать. Им плевать на дроны, летающие круглосуточно; им плевать на мировые катастрофы; им плевать на сам мир, который уже трещит по швам. И я это сейчас говорю не о этих двух бедолагах. Да и вообще не только о пьяницах и бездомных.
Я бы, наверное, ещё дурил себе голову подобными рассуждениями, но заиграл мобильный.
Я закрыл форточку и вернулся к столу. Кому это я понадобился в ночь глухую. Это типа шутки. Был ещё упоительный вечер. И оказалось, что я срочно понадобился жене Жене.
– Здравствуй, любимый мой гений, – сказала она ласково и таинственно. – Бодрствуешь?
– Бодрость скомкалась и упала на дно, но утешает то, что я любимый твой. Надеюсь, что и останусь им, несмотря на дискредитирующий факт.
– Какой? – по-прежнему ласково, но уже настороженно спросила Женя. – Что учудил?
Как же легко заставить женщину волноваться.
– Успокойся, милая, – ответил я, не радостно усмехнувшись. – Факт сугубо локальный и не несёт в себе угрозу благополучию нашей семьи. Не знаю точно, кто учудил, но я не гений.
– Почему? – просто и резонно спросила Женевьева.
А действительно – почему? Кто или что мне мешает быть гением? Хочешь быть гением – будь им. Всего-то и дел.
– Я имела в виду, почему ты так решил? – поправилась жена. – Работа не идёт и шедевр не готов?
