Не важно где: в «лучистом человечестве», в федоровской «жизни вечной» (без деторождении), в победе коммунизма, в фашистском мировом порядке, в либеральной демократии с би- и гомосексуальностью [1] (тоже без деторождений), в исламском джихаде или в христианском спасении. Неэротический смысл цели указывает на то, что десексуализированное либидо становится вместилищем и антипода сексуальности – влечения к смерти. При этом должен быть сформирован какой-то психический механизм, препятствующий в общем случае аннигиляции влечений-антиподов в самом десексуализированном либидо, в котором от сексуальности осталась только слабая окраска мужского или женского начал [2]. Можно сказать, что в нем остался только виртуальный пол. Задача Танатоса – его расчленить на женский и мужской в фазе 1 (6) – резкая смена знака десексуализированного либидо в пассионарном толчке. Задача Эроса – его слить (стык фаз 4 и 5) – плавная смена знака. Здесь нет возможности подробного обсуждения нравственности. Говоря предельно сжато, она — интровертированная репрессивностью культуры природная агрессивность человека [3]. Она-то и разделяет от аннигиляции оба влечения-антипода в своем вместилище – десексуализированном либидо. Поэтому фазам этого либидо (рис.3) можно присвоить следующие названия:
1 (6) – танатально-дискретная12 (психотическая),
2 термидорская (мужская),
3 невротическая,
4 мужская,
5 женская.
Десексуализированное либидо – связующее звено между индивидом и видом. Нет ни одного социального явления, в основе которого не лежало бы видовое. В отличие от подвижного индивидуального сексуального либидо, угасающего с достижением цели, десексуализированное – малоподвижно (кроме фаз 1 и 6), ригидно, легко фиксируется на цели и обеспечивает прочную связь между людьми. Его наличие дает возможность игнорировать прерываемость душевных актов, вследствие смерти индивидов, имея дело с психологией масс. Можно сказать, что оно возникает на границе «по ту (и по эту) сторону» основополагающего влечения, высказанного Фрейдом, – «принципа наслаждения», т.е. на границе, разделяющей эротические и танатальные влечения13 [11] и репрезентативно для обоих рудиментарных влечений бессознательного: Эроса и Танатоса. В достижении его равной репрезентативности для обоих влечений, и проявляется действие Немезиды любой культуре – бессознательном влечении социума к совместному их изживанию в коллективном психическом экстазе – очень кратком периоде нерепрессивной культуры – фазы 1,6. Победа Танатоса в этой схватке приводит к прерыванию пространственновременного континуума во всех исторических эпохах. В этом феномене и проявился частный случай фрейдовского «принципа вынуждения повторения» [11]. В обыденной жизни десексуализированное либидо может стать энергией мифотворчества, религиозной экзальтации и теургических действ. Гумилевские пассионарии – выразительные его носители. Предельное проявление десексуального либидо в конце фазы 5 – фанатизм. И гигантская разрушительная сила его проявляется в момент крушения средства его фиксации – мифа. Именно оно объясняет феномен пассионарности вполне реальными, земными причинами, а не рассеянной энергией Галактики, вызывающей мутации в живых организмах, как предполагал Л.Н.Гумилев [4]. Его разрешение во взаимной аннигиляции Эроса и Танатоса этнокультурных систем и служит объяснением мощных пассионарных толчков (фазы 1, 6), которые Л. Н. Гумилев считал
