У него не было первоначально девятки «червей», ее уже сбросил партнер Алимхана. Раньше сбросил, я хорошо это видел. Я никогда не ошибаюсь в картах и помню каждый ход в каждой игре.
– Пролез-таки… – облегченно сказал рыжеусый и раскрыл оставшиеся карты партнерам.
Они только развели руками.
– Две девятки «червей»… – сказал я и увидел, как напряглись плечи и спина рыжеусого, а шея стала покрываться красными пятнами.
Тяжелая пауза, вызванная моими словами, длилась секунд тридцать.
– Что? – переспросил Алимхан угрожающе.
– В колоде две девятки «червей».
Он сразу понял и накрыл двумя своими руками руки противника, который начал уже собирать колоду.
– Погоди-ка…
И стал переворачивать карту за картой. Две девятки нашлись быстро. Рыжеусый не успел убрать лишнюю карту, хотя и торопился это сделать. По его суетливым движениям я понял, что он не совсем профессионал. Учился у кого-то – это несомненно. Но высоты не достиг. Не хватало утонченной небрежности в движениях. А она достигается только долгими тренировками. А когда бандиту тренироваться? Ему воевать надо.
Пойманный с поличным шулер растерянно кашлянул, прикрыв рот кулаком. Обращенная ко мне шея все сильнее и сильнее покрывалась красными пятнами и потела. Боится! Момент и в самом деле был довольно напряженным.
– Та-а-ак… – красивые брови Алимхана сошлись на переносице, рука скомкала листок, где расписывалась «пуля». Сам он выпрямился и стал еще выше ростом, чем казался вначале. Долго думал, что предпринять.
– Уезжай, – сказал он наконец угрюмо. – И благодари Аллаха, что ты друг моего брата и гость в моем доме. Уезжай… Очень надеюсь, что в следующий раз не встречусь с тобой. И ты на это тоже надейся. Потому что в следующий раз ты уже не будешь гостем… А сейчас мне просто неприятно, что ты сидел за моим столом… Уезжай, пока я не передумал.
Рыжеусый встал, коротко и с укоризной посмотрел в мою сторону, но тут же заторопился к выходу, боясь, что командир в самом деле передумает.
Алимхан налил себе полный стакан водки, заглотил ее одним махом и сел, развалившись на диване. Молчал он долго и так же мрачно. Я было уже подумал, что напрасно испортил ему настроение. В таком состоянии духа он вполне может расстрелять нас всех. Алимхан все молчал. Потом поднял глаза на меня.
– Играешь?
– Играю.
– Во что?
– Во что угодно.
– Хорошо играешь? – В голосе появилась угроза.
Только мне терять уже нечего.
– Хорошо.
– Тогда давай сыграем, – угрозу в глазах быстро сменил огонек азарта, уверенности в своих силах – без этого не может обойтись даже самый плохой картежник, и надежды на успех. Наркоман. Карточный наркоман…
– Не могу, – сказал я.
– Почему?
Он нахмурил брови.
– Принцип.
– Какой, к хренам собачьим, принцип?
– Я не играю без денег. А денег у меня нет. Когда ваши нас «брали», у меня из кармана вытрясли почти десять тысяч баксов. Если мне их вернут, я могу и сыграть. А так – не обессудь…
– Это добыча моих людей. Я не могу ее у них отобрать, – усмехнувшись, командир покачал головой.
Его партнер вдруг хохотнул и сказал:
– Тогда, паря, играй на свою жизнь против денег. Ведь она чего-то стоит? – и глянул на командира в поисках одобрения.
Алимхан улыбнулся и согласно кивнул.
Я тоже начал входить в азарт. Только это был еще не карточный азарт, а азарт наглости.
– Когда я в армию вербовался, нам обещали заплатить из расчета тысячи баксов за месяц. Я здесь уже два месяца. Следовательно, стою пару тысяч баксов.
