– Опять, сволочь, ушёл, – думал сыщик Дурново, досадуя, что придётся на время отложить награждение. И государь, и орден растаяли в его сознании. – Ничего. Всё равно поймаю.
В Саратов Антонов прибыл на поезде. Взяв извозчика, он с вокзала отправился по известному ему адресу. Оказалось, что на той квартире уже живут незнакомые ему люди. Необходимо было срочно найти новое жильё. Александр поехал ещё по одному адресу, но и там хозяина не оказалось.
– Что-то здесь не так, – подумал Антонов. В городе у него было мало знакомых, а уже опускались сумерки. Нужен был ночлег.
Лишь по третьему адресу Шурка застал едва знакомого ему члена партии Бирюкова Ивана, который не принимал участия в боевых операциях, а работал с подпольной литературой. Но выбора у Шурки не было. От Бирюкова Антонов узнал, что, пока он отсутствовал, в Саратове были арестованы многие его однопартийцы. Кто-то выдал всё руководство Поволжского комитета эсеров. И, конечно, Антонов никак не мог подозревать, что человек, любезно приютивший его у себя, является тайным осведомителем полиции. Уже на другой день начальник Саратовского охранного отделения ротмистр Александр Павлович Мартынов читал докладную записку агента Бирюкова. Он сразу понял, что в сети попала крупная рыба, что «Осиновый» вновь объявился.
За подозреваемым установили наблюдение, стали прощупывать его связи. Требовалось установить личность Осинового. Спустя несколько дней из Тамбова пришла ориентировка. Всё указывало на то, что преступником является Антонов Александр Степанович, проходивший в Тамбове под кличками «Шурка» и «Румяный».
Мартынов отправил в Тамбов телеграмму об установлении местонахождения Шурки и приказал усилить наблюдение за ним. Ничего не подозревавший Антонов в это время нащупывал подходы к генералу Сандецкому, искал нужных людей. Он был твёрдо уверен, что выполнит поставленное задание и не подведёт партию. Аресты соратников его не остановили. Наоборот, он хотел доказать, что и сам может справиться с таким непростым делом. Даже о Софье он теперь вспоминал редко. Уверенный в девушке, Александр думал, что любовь может и подождать. Дело превыше всего. Но мог ли он тогда представить, что ждать им придётся мучительно долго?
Начальник Тамбовского полицейского управления Павел Петрович Дурново, получив телеграмму от Мартынова, сразу же выехал в Саратов, чтобы принять личное участие в поимке преступника. На вокзале его ожидал сам Мартынов. Они были старыми друзьями, когда-то вместе начинавшими полицейскую карьеру.
– Как доехал, Павел Петрович? – спросил ротмистр, тепло обнимая своего коллегу. – Рад встрече!
– Спасибо, Александр Павлович, взаимно, – церемонно ответил Дурново. – Дорога великолепная. Отдохнул немного.
– Прошу в экипаж, – показал рукой направление Мартынов.
– Если позволите, Александр Павлович, давайте начнём с дела, а потом пообедаем.
– Как скажете, Павел Петрович, – согласился Мартынов. – У нас всё готово.
Они покинули вокзальную суету и направились в полицейский участок. Потом Мартынов приказал извозчику отвезти вещи гостя к себе домой, и коллеги прошли в помещение. В просторном кабинете было уютно. Посередине стоял большой массивный стол из тёмного дерева, который украшала искуссная лампа. Вдоль стен располагались шкафы с многочисленными книгами. На стене висел портрет государя императора в золочёной раме.
Мартынов докладом открыл совещание. Он сказал, что партия эсеров в Саратове практически разгромлена, многие руководители арестованы. В последнее время замечена активность боевой группы, выявлено несколько её участников. В среду эсеров внедрён агент охранки, который передаёт важные сведения. Тут Мартынов показал Дурново последнюю записку агента Бирюкова.
