И, конечно, я всегда представляла себе идеального мужчину. А однажды я встретилась с идеалом. И мало того, наши встречи стали происходить каждые выходные, но втайне от него. Он об этом не догадывался. Мы встречались с ним, когда я приходила в церковь с родителями. Не знаю, способен ли Господь рассердиться в таком случае, но мои мысли частенько во время молитв были заняты не Им.
Он женат и работает с моим папой. Иногда отец восхищался молодым перспективным учителем, сидя за столом во время ужина, и это приводило меня в трепет. Он полностью отвечал моему представлению об идеальном мужчине, но я сдерживала чувства к нему, в том числе, когда оставалась одна в комнате. Встречаясь с ним в церкви, я всегда видела его с женой, и это никогда бы мне не позволило открыть дорогу чувствам к нему. Все же, когда его сходство с моим представлением идеала вызывало во мне некую трепетную дрожь, я просто расписывалась в бессилии и любовалась им в минуты молитв.
Конечно, я не привязываюсь к деталям моего представления об идеале. И я могу встречаться с любым другим из них (ну, почти), но если в нем будут присутствовать эти черты, я просто потеряю голову. А как иначе, если он будет высокий? У него будут широкие плечи? Не перекачанные, а рельефные руки? На груди ни единого волоска (ну, он же идеал)! Он будет немного, лет на пять, старше меня и с чувством юмора, это вообще для меня самая сексуальная часть мужчины. И самым идеальным для меня станет, если он будет просто… моим.
Но какие бы у меня ни сформировались представления о мужчинах, при этом не имея опыта общения с ними, сейчас я испытывала счастье. Я давно чувствовала себя русалочкой, мечтавшей вырваться из глубины наверх, а с приездом в Мехико я поняла, что наконец-то начинаю жизнь на поверхности.
– Вот и наше прибежище, а на окраине – непосредственный приют.
По накатанной дороге мы въехали в небольшое по размерам селение. Мрачные серые дома с облупленной снаружи краской давно отслужили тем, кому были обязаны постройкой. Строения сильно устали и застыли над землей в неминуемом желании в скором времени полностью сползти вниз.
– А развалины храма далеко от этого места?
– Сейчас увидишь.
Ллойд свернул с улицы и остановился. Прямо перед собой, в отдалении, на пригорке, я отчетливо увидела часть уцелевшей стены, вокруг которой были хаотично навалены многочисленные нагромождения из камней, когда-то служивших храму наружными стенами и внутренними перекрытиями.
– Устрашающе? – поинтересовался Ло.
– Увлекательно, – ответила я, из любопытства продолжая смотреть на руины.
– А вот и наш «мозговой штурм», – сказал Ло, увидев кого-то в окне нашего приюта.
Ллойд подался из пикапа. Я тоже последовала наружу.
Из небольшого покосившегося одноэтажного дома в нашем пристанище, как окрестил селение Ло, выбежал смугловатый, довольно интересный молодой мужчина. С энергичной пружинистой походкой он вмиг оказался у нашего пикапа.
– Как долетели? – обратился он ко мне на «вы».
– Спасибо, хорошо.
– О, черт, а я и не поинтересовался! – укорил себя Ло, вытаскивая чемодан.
Я чувствовала себя немного растерянной в окружении двух мужчин, и мои щеки залились краской.
– Джэй, – представился он.
– Ануш.
– Красивое имя. Должно быть, восточное. Мое имя, как и я сам, – родом из Индии.
Его внешность была типична для людей индийского происхождения. При этом Джэй был красив.
