Что делать? Как жить дальше? Эти мысли мешали спать, и Ваня проворочался всю ночь. Но так ничего и не придумал. Эх, как хорошо, когда всё просто и понятно, когда не надо ломать голову над вопросами, на которые нет ответа. Когда не было этих нежданно свалившихся денег, он знал, что надо работать, зарабатывать на хлеб насущный, из кровно заработанных – матери помогать. А теперь? Работать? А зачем? Ведь если есть деньги, зачем работать? Работа тяжёлая, утомительная, монотонная. Значит, не работать? В таком случае дядя, да и мать тоже, будут недоумевать, на что он живёт, ещё и в недобром заподозрят… Это если только разорвать с ними всякие отношения, исчезнуть… Мамку жалко! Так что же делать? Так и не найдя ответа, Иван забылся тревожным сном.
Егор появился только под утро. И, так ничего и не решив, приятели отправились к фабричному фельдшеру, а он, подтвердив, что оба здоровы, послал их на работу.
У станка Егор выглядел не выспавшимся и хмурым. Ване же хотелось поговорить:
– Я тут всю ночь думал, – начал он разговор, как только представилась возможность, – что теперь делать? Работать или не работать?
– И что ты надумал?
– Ничего.
– А коли ничего, давай вкалывай… После обмозгуем.
– Ты чего такой смурной?
– С похмелья, с чего же ещё.
– Вино было вкусное.
– Вкусное… Сам-то как, ничего?
– Прекрасно! Но я не пил много… А где ты был всю ночь? – спросил он, передавая напарнику деталь.
– Трудно догадаться? – огрызнулся Егор, проштамповывая её.
– У Матильды, что ли?
– Догадливый…
– А где она живёт?
– На 4 линии, недалеко от моста.
– Что за фатера у неё?
– Комнату снимает в верхнем этаже.
– У вас серьёзно?
– Тебе-то что?
– Я к тому, что почему бы тебе к ней не перебраться?
– Со свободой расставаться жалко…Тебе как вообще, понравился вчерашний вечер?
– А то! Спасибо тебе! Люди такие интересные, важные… Да я, Егор, заснуть не мог, всё думал: неужели это всё взаправду было? Я, простой человек, беднота крестьянская, очутился в такой роскошной фатере, пил дорогое вино, с художником настоящим, да что там с художником – с настоящими господами! Ведь Юрий Афанасьевич меня дальше прихожей бы не пустил, в лакеи не взял, а тут рядом сидел, да ещё и говорить со мной изволил! Да и второй, Михаил Иннокентьевич, тоже ему под стать… Важный барин! Только вот…
– Что?
– Узнал я его.
– Как?
– Помнишь, я тебе рассказывал, как мне чемоданчик с деньгами достался?
– Ну!
– Так вот это тот самый барин, который с той дамой был.
– Да ну! – Егор расхохотался. – Ай молодца! Весь вечер с этим надменным господином просидел, а тот так и не узнал, что это ты его облапошил!
– Вот только послушник этот давешний – догадался ведь.
– А ты не бойся, сдавать он тебя не будет. А если и будет – кто ему, юродивому, поверит? У него доказательств нет!
– Я и не боюсь. А только встреча эта неспроста.
– Может, и неспроста…
Помолчали.
– Ну, а как тебе компания наша?
– Лиза так и стоит в глазах. Красивая – не могу!
– Это точно, Лизка – красивая. Матрёше до неё далеко.
– Да нет, Матильда тоже красивая. Только по-другому.
– Ну, Матрёше никто такую фатеру не даёт. На булавки – тоже. Она свои гроши сама зарабатывает.
– Ты красоту оцениваешь по тому, сколько за неё платят?
– Каждая вещь имеет свою цену, и красота тоже. Главное – продать подороже.
А про других что скажешь?
– Захар – умный, одно слово, студент… Художник этот – талантище, сразу чувствуется… Все они, наверно, какие-то такие этакие… А вот Игнат… Как же так – учится в семинарии, а в Бога не верует?
